Берег мертвых незабудок

Вальин поднял руку и прикрыл зрячий глаз, чтобы дальше говорить с пустотой. Сегодня он не чувствовал даже озноба и тошноты, утро началось хорошо. Погода стояла мягкая уже несколько сэлт, Лува не завешивала лестницу облаками, а улыбалась всем и каждому. Как в таком мире вести разговоры об очередном военном витке? Как?..

– Там почти не осталось темных, – горячо продолжал Арнст, обнадеженный тем, что с ним не спорят. – Они ушли, и на Малом Континенте ждут нас! А потом…

– Второе возражение? – тихо перебил Вальин, отрывая руку от глаза. Он просто не понимал, как иначе, менее грубо произнести «Ты меня утомил, я устал переливать из пустого в порожнее, оставь Детеныша в покое». Арнст непонимающе заморгал. Вальин безнадежно напомнил: – Ты сказал, их у тебя два. Первое меня не впечатлило, можешь даже упрекнуть меня в непривычной жестокости к страждущим. И продолжай.

К счастью, хотя бы упреков не последовало. Арнст не умел притворяться настолько искусно, чтобы изобразить полное непонимание фразы «соблюдение договоров».

– Ах… да. – Он, откинувшийся было на стуле, снова подался вперед и посмотрел исподлобья. Казалось, он совсем не задет резким тоном. – Второе заключается в том, что Жу не сидят на месте. И вам я бы этого тоже не советовал.

В повисшей тишине – многозначительной, выжидательной – Вальин ясно услышал плеск прибоя. Хотелось услышать что-то еще, но уши будто заложило. Остались только волны, шелковый шум, за которым прятались чудовища. Не кричали чайки: тех, что жили в бухтах бывшего Соляного графства, морские монстры съели давно. Новые выводили птенцов где-то, куда не добралось проклятье, обрушенное на людей.

– Поясни, – как можно ровнее попросил Вальин. – Что я упустил?

Арнст опять склонился к карте, стал показывать какие-то точки там, где береговую линию Жу и южный край Детеныша разделял пролив. Вальин пытался следить за ним, а сам вспоминал, как в тихие ночи Эльтудинн с двором отправлялся в эти бухты, присоединялась к нему и светлая делегация. Там было на что посмотреть: морская вода светилась еще ярче болотной, не зеленым, а синим, и не страшно, а завораживающе. В ней жили тысячи мерцающих существ, тоже таких маленьких, что потрогать их было невозможно. И Вальина, и Арнста этот звездный ковер завораживал: где еще подобное встретишь? «Какой мир странный, какой непостижимый», – сказал тогда Арнст с непонятной тоской. А теперь он решительно, мрачно говорил другое:

– Следопыты докладывают нам, что в графстве Кипящей Долины проводятся маневры. Серьезные учения: корабли уходят, возвращаются, флотские охотятся на чудовищ… Возможно, как и в случае с Холмами, готовится что-то, например вторжение. Жу тоже не помешает та земля. – Арнст поднял глаза. – Мы можем опоздать. Малый Континент, если говорить без обиняков, сейчас голодный пес, будет лизать руки первому, кто накормит его, а в Кипящей Долине, как вы знаете, жируют: собирают по несколько урожаев в прилив и избалованы хорошей рыбой. И в прошлый мор помогли…

Он замолчал. В его глазах не читалось ничего, кроме ожидания. Вальин с усилием вздохнул, склонил голову, уставился на силуэты континентов. Нет. Не могло подобного быть. А если и могло, у случившегося должно было найтись объяснение, хоть какое-то.

– Эльтудинн знает? – Голос, кажется, дрогнул. – Мы писали друг другу не так давно, и… – он и сам понял, как бессмысленно ссылаться на мирные, полные лишь участливых вопросов о здоровье письма, – неважно.

Арнст молчал. Кулаки снова сжались, Вальин торопливо расслабил их. Арнст прищурился и в свою очередь сцепил хрустнувшие пальцы.

– Не имею представления, – но он сказал это далеко не нейтрально.

– А как ты… – Вальин заставил себя смотреть в упор, говорить с немой угрозой: «Солжешь – пожалеешь», – как ты думаешь, исходя из докладов? Там есть факты, имена, списки кораблей?

Они долго глядели друг на друга, словно сражаясь. Арнст – молодой, на памяти Вальина не знавший ни одного серьезного недуга, – казался живым воплощением Дзэда с его столь же прекрасными иссинячерными локонами, с любовью к кровавым плащам. Вальин же вдруг перестал ощущать себя даже человеком. Ему будто выносили приговор. Он мало сомневался, что услышит «да», какой бы ни была правда. Услышит – и не сможет проверить, хотя многое в землях темных делалось и решалось у Эльтудинна за спиной. Столь же многое, сколь и в землях светлых, за спиной самого Вальина. Вокруг обоих толпилась знать, и далеко не вся она, присягая на верность, отказалась от своеволия. Не раз графы сами собирали войска и нападали на соседей. Не раз, получая наказания, оправдывались верностью своей родине.

– Не бойся, – выдавил Вальин. – Говори. Нам в любом случае нужно будет что-то делать. Да, он мой друг, но рядом с войной это пыль.

Арнст сжал зубы. Пыль? Конечно, он не поверил, скорее всего, окончательно перестал верить еще на болоте. Никогда не спрашивал, не упрекал, в отличие от той же Ирис. Только с грустью сопровождал в очередную поездку – или встречал из нее, спрашивая: «Ну что? Вы все еще друг друга не убили, ты все еще без ножа в рукаве?»