Берлога солнца (сборник)

– Валерий Константинович, я работаю в вашей лаборатории уже четыре года, десять месяцев и почти двенадцать дней, – Фрида посмотрела на маленькие золотые часики. – Но я ещё не ездила за границу, в то время как другие бывали там, и не по одному разу. А я не меньше этих других интересуюсь обычаями и бытом зарубежан. Или… зарубежцев, как правильно?

– Это опасно, – без промедления ответил завлаб. – Ты никогда не задумывалась – почему негры чёрные, а живут в Африке? Ведь чёрный цвет притягивает солнечные лучи. Парадокс, правда?

– Я не хочу к неграм, я б в Европу съездила на недельку.

– А как муж без тебя, он же ещё никогда не оставался наедине с собой. Знаешь, как это непросто – наедине с собой?

– Он потерпит, – пообещала Фрида.

Завлаб был мастером стремительных решений – неважно, научная это задача или административный вопрос. Вот и сейчас он не замешкался ни на секунду:

– Ладно, поезжай на недельку в Мадрид, к Хулио.

– Ой, я так рада, Валерий Константинович, – благодарно защебетала Фрида. – А на каком там языке говорят, на эсперанто?

– На нём, на эсперанто, си-си, буэнос эйро, орухо, граци, парле ву англе, си!

– Какой красивый язык! Как вы думаете, я смогу им овладеть за неделю?

– Женщина, если захочет, сможет за неделю овладеть чем попало, – ответил Шнырвинт и ушёл звонить Хулио.

– Я тебе отправлю её на недельку, – говорил он в трубку с сильным русским акцентом. – Только учти, она не имеет опыта проживания не в семье и не знает ни одного европейского языка.

– У нас недавно проходил стажировку профессор из Камеруна, так что коллектив тренирован, – заверил испанец.

– Её надо будет встретить в аэропорту, привезти на жилточку, кормить три раза на дню, она привыкла регулярно питаться в семье. Нет, её зовут не Фридом, а Фрида, она замужем. Замужние женщины переносят перемены тяжелее, чем не обременённые семьёй, и ты не должен дать ей почувствовать себя потерянной в окружении незнакомых с детства людей. На эту неделю она становится твоей гостевой женой. В хорошем смысле этого слова, ты понял?

– Можешь быть уверен, она ни в чём не будет нуждаться, – пообещал Хулио, и… вскоре самолёт с Фридой коснулся взлётной полосы Мадридского аэропорта.

За считанные дни Хулио и его сотрудники сумели стать для Фриды гостевыми мужьями, братьями и сёстрами. Они создали ту атмосферу взаимопонимания, которая достигается только между очень близкими людьми.

– Я нашёл ей самоучитель эсперанто, – кричал в трубку довольный Хулио. – Не понимаю, зачем он ей нужен, но она так просила. Она зачитывает оттуда фразы и наблюдает за нашей реакцией. Очень потешно, но к ней здесь все привыкли, и вскоре её нам будет не хватать.

Задержись Фрида на подольше, она, возможно, смогла бы стать для Хулио чем-то большим, чем предмет постоянной заботы. Но пора была улетать. Она бегала по магазинам, покупала детям испанских Винни-Пухов, мужу ботинки из бизоньей кожи. «Таких ни у кого нет, я буду с ним в них шикарно смотреться», – мечтала Фрида.

За день до отлёта Хулио в пароксизме гостеприимства решил поразить женщину изысканно-приятным. Он подошёл к Фриде сзади, прикоснулся к её закрытому лабораторным халатом плечу и вкрадчиво сказал:

– Я заказал для нас ночную корриду.

– Для нас двоих, корриду, ночную корриду, Ху-ли-о-о-о, – томно пропела Фрида и посмотрела на него не так, как раньше.

– Не только для нас, для всей лаборатории, – поспешно поправил себя Хулио. – Мечущийся при свете факелов бык, тореадор, изысканные напитки. Вы что любите из коктейлей?

– Шампань коблер, – ответила она, не задумываясь.

Она никогда не пробовала этот Шампань, но муж обычно останавливал её редкие экзотические позывы фразой: «Фрида, ты же зрелая эмоциями женщина, жизнь в семье – не Шампань коблер». А тут, тут представился случай вкусить бурлящий напиток свободы! Ночная коррида, Хулио и – конечно, конечно, Шампань коблер! Не в силах сдержать восторга, она выхватила из сумочки мобильный телефон и набрала рабочий номер мужа.

– Лёня, представляешь, Хулио пригласил меня на ночную корриду! Ночь, бешеный бык, Шампань коблер – это так романтично! Нет, Хулио не бык. Бык настоящий, это не то, что ты подумал. Представляешь – тореадор принесёт мне на серебряном подносе желаний тот самый Шампань коблер, которым ты меня всё время ограничиваешь. Как это не ходить, я уже пообещала! Да, мне нравится Испания, но навсегда я не хочу! Ну что ты, Лёня… Он приличный человек, глава крупной лаборатории… При чём здесь Билл Клинтон? Коррида же не в Белом доме! В Белый дом я бы не пошла даже с тобой… Своей ревностью ты выкорчёвываешь ростки понимания, выросшие между мной и Хулио, то есть не между, а в нас, у нас…

– Дурак, – сказала она в сердцах, услышав короткие гудки в трубке.

Делать было нечего. Походкой непонятой женщины Фрида подошла к Хулио:

– Я не смогу пойти на ночную корриду.

– Как, почему? Ты так радовалась ещё десять минут назад, что случилось?

– Мне не разрешает муж, – честно призналась она.

– Наверное, я тебя неправильно понял? Твой муж из-за границы не разрешает тебе пойти на корриду?