Берсеркер

— Прежде чем я смогу освободить вас, я должен убедиться, что вы присоединяетесь к планам, касающимся использования вашего корабля. Ваше добровольное сотрудничество оказалось бы большим подспорьем. Но, впрочем, оно не является абсолютно необходимым.

— Вы взяли меня и моих друзей под стражу. Это не вызывает у меня желания сотрудничать. И что произошло с остальными двумя моими товарищами?

Андреас положил руки на стол.

— Девушка заперта в своей комнате на корабле. Ее держат там, чтобы было кому отвечать по радио на тот маловероятный случай, если появится еще какой-нибудь космический корабль и захочет связаться с «Орионом».

— Так, значит, вчера вечером ваши люди угрожали ей и так запугали девушку, что она не посмела рассказать мне о произошедшем!

— У нее хватило мудрости пойти на сотрудничество, — мягко произнес Андреас. — Что же касается вашего труса, то он все еще не объявился. Возможно, он не успеет сотворить с собой ничего особенно скверного и вернется сегодня или завтра — поискать еду. Я не стану унижать моих воинов и отправлять их на поиски такого ничтожества.

После минутного молчания Шонберг уселся на предложенный ранее стул.

— И что, собственно, вы от меня хотите?

— Чтобы вы ответили на некоторые вопросы, касающиеся вашего корабля, — в частности, о том, как им управлять, — и в нужный момент перевели его туда, куда нам потребуется.

Последовала короткая пауза. Потом Шонберг откликнулся:

— Вам придется высказаться конкретнее. Я не хочу наживать себе неприятности с межзвездными властями.

Верховный жрец покачал головой:

— В настоящий момент единственная власть, мнение которой должно вас интересовать, — это я. Межзвездные власти могут обладать могуществом на других планетах, но их мало будет интересовать, что происходит здесь, на Охотнике, даже если они когда-нибудь об этом узнают.

Шонберг слегка расслабился и закинул ногу на ногу.

— Это верно лишь наполовину, Андреас. Властей не интересуют охотничьи экспедиции наподобие моей — да, это на самом деле так. У них слишком много других дел, чтобы тратить время на подобные пустяки и пресекать частные экспедиции. Их бы мало заинтересовало, если бы я явился посмотреть на ваш турнир или даже принял в нем участие, — если, конечно, меня удостоили бы такой чести. Но можете мне поверить, их очень заинтересует, если я приму участие в какой-нибудь местной войне и использую при этом оружие внешнего мира или если хотя бы использую корабль для оказания вам какой бы то ни было военной помощи. Любой подобный поступок будет связан для меня с серьезным риском. Не с риском сражения, которому можно радоваться — поймите меня правильно, — а с социальным риском, с риском бесчестия по возвращении к моему народу. Вы сами уважаемый человек, и вы должны понять, почему я не могу вам помочь.

— Я вас торжественно заверяю, что никто за пределами этой планеты никогда не узнает о том, что вы здесь делали.

— Простите, но я в этом сомневаюсь. Я — не единственный охотник, посещающий эту планету. И раньше или позже здесь появится торговый или военный корабль. Вам не удастся заставить замолчать абсолютно всех ваших врагов на этой планете, а они не упустят удобного случая пожаловаться на космический корабль, который досаждал им без малейшего повода с их стороны. А потом обнаружится, что это мой корабль. Я упомянул этот факт первым потому, что вы можете не поверить мне, когда я скажу, что власти Земли забеспокоятся, если я не вернусь из этого путешествия своевременно, — Шонберг демонстративно приподнял руку и бросил взгляд на наручные часы с календарем.

Андреас слегка улыбнулся.

— Никто на Земле и ни в каком другом мире не знает, где вы находитесь. Так что искать вас будут где угодно, только не на моей планете.

Шонберг не колебался ни минуты. Во всяком случае, он не позволил себе высказать ни малейшего признака страха.

— Если вы не поверите мне, верховный жрец, то совершите большую ошибку. Но в настоящий момент это не имеет значения. Давайте вернемся к тому, что вы хотите. Предположим, что я сейчас сижу в командирском кресле, в рубке моего корабля, а вы стоите сзади и держите нож у моего горла. Ну и что дальше?

— Шонберг, я вовсе не держу нож у вашего горла. И, уж во всяком случае, я не стану делать этого в рубке вашего корабля, где у вас может возникнуть искушение нажать на какую-нибудь не ту кнопку и попытаться сорвать все мои планы. Здесь есть жрец, которому уже доводилось бывать на борту космического корабля, и мы не настолько невежественны, как вы предполагаете... Я думал, что вы могли бы захотеть присоединиться к некоему военному приключению. Наверняка этого захотелось бы де ла Торре, но он не обладает необходимыми знаниями. Я расспрашивал других членов вашей группы и склонен верить, что они ничего не знают ни об управлении кораблем, ни о навигации.

— Совершенно верно. Я — единственный пилот в этой группе.

— Тогда удовлетворите мое любопытство: а как ваши товарищи вернулись бы домой, если бы вас сожрала ледяная тварь?