В ситуации, при которой весь расклад был против, удача совершенно отвернулась от Кларка, когда для его защиты был назначен поверенный, абсолютно неопытный и плохо подготовленный для ведения настолько серьезного дела, как серийные убийства. Адвоката недавно объявили банкротом и обвинили в злоупотреблении доверием и хищении средств клиента. В результате тот запил и, появившись перед Кларком, мало что соображал. Обвиняемый обратился к суду, заявив, что мужчина является алкоголиком и на протяжении всего судебного процесса был настолько занят собственным банкротством, что почти не обращал внимания на дело Кларка. Семья, друзья, свидетели окружного прокурора и должностные лица суда видели, как тот пьет, обычно в двойном размере, перед началом судебных заседаний. Судебный пристав даже пожаловался судье на исходящий от адвоката алкогольный запах, витавший в воздухе во время его появлений на утренних заседаниях.
В первый день адвокат начал судебное разбирательство, просто заявив, что Кларк виновен по всем пунктам предъявленных обвинений, но что он сумасшедший и поэтому должен быть приговорен к мягкому наказанию. Совершенно справедливо судью шокировало такое признание, и, когда адвокат, пошатываясь, вернулся на место, был вынужден напомнить, о чем идет речь. Это лишь первая фаза судебного разбирательства, на которой предпринималась попытка установить, кто совершил преступления, и любое предложение о приговоре будет рассматриваться на более поздней стадии наказания.
Бормоча себе под нос, адвокат сел, а час спустя ненадолго встал опять, чтобы сказать, что плохо подготовлен, так как не видел Кларка несколько недель. Это не соответствовало действительности, поскольку тюремные отчеты о посетителях и собственные финансовые отчеты адвоката доказывали, что он выполнял инструкции своего клиента почти каждый день, вплоть до первого дня рассмотрения дела.
По мере продвижения разбирательства Кларк все больше осознавал, что адвокат представляет собой серьезную угрозу. В отчаянной попытке что-нибудь сделать для своего спасения он попросил разрешения представлять свои интересы самому. Несколько раз, когда его допрашивал прокурор, он замечал, что адвокат спит, и приходилось его будить. В других случаях ему приходилось вставлять юридические возражения против ряда вопросов, которые суд признал неприемлемыми. Прокурор видел, что защитник клюет носом и, пользуясь ситуацией, пытался избегать спорных вопросов – неблаговидная тактика, срабатывавшая несколько раз. Суд постановил, что Кларк не может возражать от своего имени – только адвокату разрешено это делать, находится он в стране грез или нет.
С самого начала стало очевидно, что сторона обвинения намерена добиться обвинительного приговора любой ценой. Столкнувшись с защитой, находящейся в руках абсолютно некомпетентного, либо спавшего, либо пьяного адвоката, обвинение, похоже, свое желание удовлетворит.
Время от времени Кларк разражался гневными тирадами и обвинениями. Однажды днем его заковали в наручники и привязали к стулу, а рот заткнули кожаным ремнем и гигиенической прокладкой. В других случаях его выводили из зала суда и запирали в небольшом холле, оборудованном громкоговорителями, чтобы он мог слышать, как постепенно исчезает его право на жизнь.
В конце концов, когда судебный процесс подошел к середине, судья Торрес согласился с настойчивым требованием Кларка, чтобы ему было разрешено представлять себя самому. Несмотря на то что именно этого Даг хотел с первого дня, ситуация не улучшилась. На самом деле, если это, конечно, вообще возможно, все стало намного хуже. Ему было отказано в помощнике адвоката, консультативном советнике и в услугах клерка, а судья незаконно посоветовал «действовать в одиночку». В какой-то момент Кларк дал суду список предметов, которые требовал в качестве доказательств, включая найденные в фургоне Мюррея. Среди них были секс-игрушки и домашнее порнографическое видео. (Банди купила Мюррею видеокамеру, и всегда существовали подозрения, что они, возможно, записывали убийства в виде снафф-фильмов[17]
. Излишне говорить, что судья заблокировал запрос Кларка. Обвиняемый был поражен и закричал: «Если бы у меня был цветной фильм со звуком, в котором Кэрол и Джек совершают убийства, вы бы тоже не позволили мне его принести?»Судья ухмыльнулся и сказал: «Вы правы, мистер Кларк. Я бы не позволил».