Поступил в скит какой-то господин, кажется, из мелких помещиков или что-то вроде этого, с сознанием своего пред другими преимущества. По обычаю стал ходить, вместе с прочими скитянами, к старцу на вечернее правило. Известно, что старец сам чтецов у себя не назначал, а кто из братий желал читать, должен был поднять свою руку, давая тем знать старцу о своем желании читать. Новому брату хотелось читать, но поднять при всех руку ему казалось очень конфузно. И каждый раз, по окончании правила, уходя вместе с братиями от старца, выражал свое недовольство на заведенный старцем порядок: «Ну что это такое? Руку поднимать, к чему это? Вовсе это ни с чем не сообразно». Так кропотался-кропотался, терпел-терпел, наконец вышел из терпения, поднял руку, хотя с самопонуждением и не очень высоко. Увидев это, старец сказал: «А! И ты захотел читать? Ну, поди-поди, почитай. Послушаем, как ты читаешь». Вот он и начал читать по-своему — с чувством и с толком. Окончил. А старец заметил: «Ну, брат, плохо читаешь, ступай». Так старец при всяком удобном случае имел обыкновение смирять вознесенную гордыню живших при нем братий.
Рассказывал Киево-Печерский иеросхимонах Антоний