Он затрясся от рыданий, тетушка Ургл сочувственно погладила его лысый череп и пробормотала:
— Бедный старый Энгивук! Не надо так сокрушаться! Найдем что-нибудь другое.
— Женщина! — запыхтел Энгивук, сверкая глазами. — То, что ты видишь перед собой, вовсе не «бедный старый Энгивук», а трагическая личность!
И, как это уже бывало, он убежал в пещерку и сердито захлопал там дверьми.
— Он славный старик, но, к сожалению, совсем сумасшедший, — вздохнула тетушка Ургл. — Пойду паковать вещи. Много нам не унести, но хоть кое-что.
— Вы хотите уйти отсюда? — спросил Атрей.
— А что нам еще остается? Где началось уничтожение, там больше ничего не растет. Да и моему старику нет больше смысла оставаться здесь. А вы? Что будете делать вы?
— Я должен делать то, что сказала Уиулала, — отвечал Атрей. — Искать человеческого ребенка, чтобы привести его к Детской Королеве.
— Где же ты будешь его искать?
— Сам не знаю. По ту сторону Фантазии.
— Нам все удастся, — прозвенел голос Фухура. — Вот увидишь.
— Мы поможем вам переехать! — предложил Атрей.
— Этого мне еще не хватало! — ответила тетушка Ургл. — В жизни никогда не летала по воздуху. Порядочные гномы держатся земли. Да и вам надо спешить: ваше дело поважнее — для всех нас.
— Но я хотел бы как-то отблагодарить вас, — сказал Атрей.
— Лучше всего ты сделаешь это, если не будешь терять попусту время!
— Она права, — сказал Фухур. — Идем, Атрей!
Атрей вскочил на спину везучего дракона и обернулся, чтобы проститься, но Ургл была уже в пещерке. Спустя несколько часов они с Энгивуком вышли наружу, нагруженные вещами, и заковыляли прочь от пещерки на своих маленьких ножках, не оглядываясь и увлеченно ругаясь между собой.
Впрочем, Энгивук впоследствии даже прославился — правда, вовсе не из-за научных изысканий. Но это уже другая история, и мы расскажем ее как-нибудь в другой раз.
В то время, когда Двоежители отправились в путь, Атрей с Фухуром были уже далеко от этого места.
В СТРАНЕ ПРИВИДЕНИЙ
Вверх и вниз, вверх и вниз, вверх и вниз…
Как давно они были в пути? Дни, ночи и снова дни — Атрей потерял им счет. Дракон мог лететь даже во сне, и Атрей временами впадал в дремоту, крепко вцепившись в белую гриву, — но это был беспокойный сон.
Внизу, под ними, тянулись горные цепи, страны, моря, острова и реки. От усталости Атрей уже не замечал их и больше не торопил дракона, как вначале, когда полагал, что по воздуху будет не так уж трудно достичь границ Фантазии, а потом и внешнего мира.
Он просто не знал, как велика Фантазия.
Время от времени он собирал всю свою волю, выпрямлялся и напрягал зрение, озирая окрестности, но скоро опять тонул в полузабытьи и только видел перед собой сверкающие чешуинки на драконьей спине, переливающиеся розовым и белым перламутром. Дракон тоже устал. Даже его силы, которые, казалось, были неистощимы, подошли к концу.
Не раз уже им попадались места, проглоченные уничтожением, на которые нельзя было смотреть без ощущения слепоты. Были провалы небольшие, но были и огромные, как целые страны, протянувшиеся до самого горизонта. С замиранием сердца они облетали эти места.
Но привыкаешь даже к ужасному, если оно повторяется. И хоть провалы в Ничто становились все больше, Фухур и Атрей уже начали к ним привыкать. А может, то было безразличие усталости.
Они давно уже молчали, подавленные этой усталостью, но однажды Фухур подал голос:
— Атрей, господин мой, не будет ли разумнее повернуть назад?
— Повернуть назад? Куда? — не понял полусонный Атрей.
— К Башне Слоновой Кости. К Детской Королеве.
— Ты считаешь, мы можем явиться, не выполнив задания?
— Ну, я бы так не сказал. В чем состояло задание, Атрей?
— Я должен был узнать причину болезни и средство исцеления.
— Но добыть это средство — уже не твоя задача! Может быть, мы совершаем ошибку, пытаясь пересечь границу Фантазии и отыскать человеческого ребенка.
— Я не пойму, к чему ты клонишь, Фухур? Скажи прямо.