Бесконечная утопия

– Неплохая аналогия, – сказал Лобсанг. Он провел пальцем по пылающим трещинам на поверхности Северной Америки. – Земная кора – всего лишь тонкая скорлупа вокруг расплавленных горных пород и металлов. Теперь скорлупа треснула. Вы видите границы между геологическими провинциями, открылись разломы – трещины между тектоническими плитами. – Он показал на серо-фиолетовое пятно на западе: – Это местный Йеллоустон, он наконец проснулся. Но скоро даже континентальные плиты начнут ломаться. Должны ломаться. Планета настолько сильно деформировалась, что на экваторе уже поднимается к поверхности мантия. – Он потер лицо. – Мы можем не увидеть всего этого. Вся эта дрянь в воздухе – да что там, одни только вулканические обломки могут блокировать радиосигнал со спутников.

– Слушайте, надо позавтракать, пока есть возможность, – сказала Салли. – И не одним только бульоном Агнес.

Она порылась в запасах, оставленных им «Каули».

Стэн пристально смотрел на изображения.

– Они заканчивают. Они в самом деле собираются разорвать Землю? Такое расточительство.

– Жуки бы так не сказали, – ответил Лобсанг. – Они считают, что улучшают окрестности.

Салли выложила пакеты с едой.

– Что ж, у нас есть говядина, курица, хлеб, всякие салаты. Интересно, они положили горчицу?

– Но почему жуки это делают? – спросил Стэн. – В чем смысл? Есть теория, что эти жуки – колонизаторы.

– Так это выглядело из мира, который мы назвали Планетарием, – сказал Лобсанг. – Который, похоже, они терраформируют под свои требования. Но мы также видели свидетельства конфликта в небе, в звездном скоплении. Война в небесах. Видимо, их колонизационной волне оказывают сопротивление. Но здесь, перейдя на эту Землю, жуки вдруг обнаружили, что попали в ничейный мир – мир, где у них нет никаких конкурентов, мир под открытым, пустым небом. В такой ситуации оптимальной стратегией для агрессивных колонизаторов должна быть…

– Как одуванчик, – вдруг произнесла Салли. – Или гриб-дождевик. Колонизировать любое свободное пространство с максимальным охватом, как можно быстрее, прежде чем кто-то другой воспользуется возможностью. И это означает рассылать семена во всех направлениях и как можно больше.

– А, я понял. – Стэн закрыл глаза. – Они разрывают на части Землю. Собирают распыленную массу и превращают в…

– Вероятно, в свои копии, – предположил Лобсанг. – Их количество потрясает. Если они превращают целый мир в орду жуков, каждый из которых, скажем, весит примерно как человек, их могут быть десять миллиардов триллионов, разбросанных во всех направлениях. Гораздо больше, чем звезд в Галактике.

Стэн добавил:

– И, в принципе, каждый способен обосноваться в нетронутом мире и копировать себя, пока дело опять не дойдет до такого количества.

– Вот поэтому нам нужно было позаботиться о том, чтобы жуки не распространялись по Долгой Земле, и мы заперли их здесь. Иначе…

Салли улыбнулась.

– Иначе через несколько лет миры Долгой Земли лопнули бы один за другим, как гирлянда хлопушек. – Она щелкнула пальцами, изображая взрывы. – Бум! Бум! Бум!.. И из каждого зараженного мира жуки распространились бы по всей Галактике.

Стэн покачал головой.

– Знаете, я говорил своим последователям, что самое главное – не навредить. Этот мир был необитаемым, с довеском собственной жизни, уникальной, невосполнимой. Какое существо способно на такое?

– Существа вроде людей, – прямо сказала Салли. – Вот и все. Не представляю, что бы ты сказал, если бы хорошо познакомился с Базовой – что мы с ней сотворили под конец.

– А еще люди строили соборы, – тихо проговорил Стэн.

– Наверное, даже в ситуации с жуками нельзя делить все на черное и белое, – сказал Лобсанг. – В начале мотив мог быть более невинным, стремление к мирной колонизации. Возможно, эти жуки произошли от мутировавших особей. Стали отщепенцами. Может, запрограммированное стремление быть продуктивными, не растрачивать впустую имеющиеся ресурсы, трансформировалось в заповедь использовать все ресурсы, до которых можно добраться. Что ж, преобразованные ими места будут аккуратными, но это аккуратность смерти, стерильности. Кроме того, они по своей сути не кажутся злыми. Они, похоже, даже играли с детьми в Нью-Спрингфилде. Просто они вышли из-под контроля.

– Чушь, – возразила Салли. – Лобсанг, ты перемудрил. Жуки такие же, как мы, вот и все. – Она взяла пластиковую тарелку с сэндвичами. – С курицей или говядиной?

Лобсанг нерешительно взял с курицей.

– Есть одна возможность, о которой мне нужно вам сообщить. Прежде чем я ею воспользуюсь.

Салли посмотрела на него с подозрением.

– Лобсанг, даже сейчас ты держишь туза в рукаве?

Он показал на небо.

– Я могу загрузить себя в один из спутников «Каули». Перенести свое сознание из этого передвижного модуля в космос. Где оно может пережить даже окончательное разрушение планеты…

– Сделай так, – согласился Стэн.

– Это означает бросить вас.

– На последние несколько минут огня и серы? – сказала Салли. – Так что? Я согласна, Лобсанг. Продолжай наблюдать, сколько сможешь. Мы здесь именно для этого.