Бесовский Вестник

– Я бы хотел принять одну меру предосторожности, прежде чем мы начнем. С разрешения уважаемого совета мы воспользуемся услугами университетской уборщицы, чтобы немного приглушить свет. – Он полуобернулся к открытым дверям, позвал громко: – Марья Захаровна, вы нам не поможете?

Поначалу ответом служила тишина. Он решил было, что пожилая уборщица не расслышала, но тут из коридора донесся непрерывный царапающий звук. Сперва едва слышный, он постепенно приближался. В зал мелкими шажочками приковыляла старушка. Она выглядела настолько древней, что впору возмутиться, как кому-то хватает совести заставлять ее шаркать беспомощными ногами по коридорам университета. Быстро обнаружился источник звука: Марья Захаровна сжимала в руке конец деревянной трубки, полой внутри, другой ее конец волочился по полу.

Слезящимися глазами глядя под ноги, старушка прошла мимо стульев с профессорами к центру зала, остановилась под люстрой с десятками свечей. Трясущимися руками она поднесла один конец трубки к губам, другой направила на огонек выбранной свечи. Дунула – и зашлась по-птичьи невесомым кашлем. Но цель была достигнута, язычок огня дернулся, и к потолку потянулся белый дымок.

Профессора недоуменно переглянулись, ситуация начинала напоминать откровенный фарс. Марья Захаровна мелкими шажками, бочком перемещалась вокруг люстры, дрожащими руками мучительно долго выцеливала понравившийся огонек. Каждый выдох в трубку неизменно приводил к почти беззвучному, свистящему кашлю.

Неизвестно, сколько прошло времени, в течение которого слышалась лишь возня уборщицы. Первым не выдержал профессор Орлик.

– Господин Свиридов, – сказал он раздраженно, – не нужно устраивать из диспута балаган. Совет начинает подозревать вас в неприкрытом издевательстве.

Соискатель как будто не замечал нелепости ситуации, лицо его оставалось непроницаемым. Он поднял руку в примирительном жесте:

– Господа, я прошу у вас немножко терпения. Марья Захаровна уже не та девчушка, что носилась по полям с подругами, давайте отнесемся к годам с уважением. Как я говорил, эта мера вынужденная, для нашей же пущей безопасности.

– Вы хотите сказать, – вклинился профессор Воронцов, скосив глаза на изображение креста, – что у нас есть основания беспокоиться за свою безопасность?

– Теперь они практически сведены к нулю. Благодарю вас, Марья Захаровна, этого достаточно.