Бессменная вахта

У шофера нашлись две лопаты. Попробовали раскидать снег. Напрасный труд. Снег все валил. Выбившись из сил, люди снова забрались в кузов.

Стали решать, как добраться до совхоза.

Кто-то предложил двоим-троим пойти пешком до совхоза и оттуда пригнать трактор. После долгого обсуждения приняли это предложение. Трое мужчин, ориентируясь на телеграфные столбы, двинулись в путь.

— А мы будем к зимовке готовиться, — пошутил шофер и вытащил большое брезентовое полотнище. Кузембаев и Кадырбаев прикрепили полотнище к потолку надстройки кузова, закрыли выход. Сразу стало тише и теплее. Зато, словно в отместку, ветер принялся сильнее, чем прежде, раскачивать надстройку.

— Качает, как в тюремной машине, — произнес до этого молчавший Бодров.

Ухватив Кузембаева за руку, шепнул:

— Выйдем, начальник. Покалякать с тобой хочется…

Старший сержант отцепил руку Бодрова и осторожно, стараясь никого не задеть, начал пробираться к выходу.

Подумал: не работать и жить честно приехал Бодров. Явился все-таки, чтобы рассчитаться со мной. Можно было не выходить. Но это означало бы, что он струсил, испугался Бодрова. А этого уж никак нельзя себе позволить. В милиции он служит.

Валя окликнула мужа:

— Ты куда?

— Немного размяться.

Выпрыгнув вслед за Кузембаевым, Бодров молча потянул его в сторону от дороги, прямо в бушующую степь.

Над степью носилась острая и жгучая снежная пыль, больно секла по лицу, проникала за воротник. Кузембаев ясно, до самого конца осознал, что рядом нелепая жестокая смерть. Волнение сдавило горло. Учащенными толчками застучало сердце. У него мелькнула мысль немедленно повернуть обратно, к машине, но он тут же решительно отказался: нет, не вернусь, не имею права быть трусом.

Нащупал в кармане полушубка завернутое в бумажку колечко, которое купил в подарок Вале. Неужели она никогда не наденет его.

— Стой! — повелительно сказал Бодров.

Кузембаев остановился. Бодров придвинулся к нему так близко, что Кузембаев даже в темноте увидел злобно перекошенное лицо.

— Чего замолк? Давай потолкуем в последний раз.

— О чем толковать? Ты же знаешь, что мы с тобой по-разному смотрим на жизнь.

— Это я знаю. А еще знаю, что ты страшно хочешь жить, кралей своей любоваться. Но этому не бывать, если не отдашь мне свой пистолет.

— Нету меня пистолета.

— Нет, говоришь…

Тут Таубалды увидел, как в руках Бодрова тускло сверкнула острая полоса. Играя ножом, он выкрикнул:

— Зря со своей женушкой не попрощался. Но ничего, привет с того света передашь.

К Кузембаеву пришли одновременно спокойствие и злость. «Врешь, гад! Не на похороны мои приехала жена!»

Для разгона он слегка качнулся назад и, сделав резкую подножку, сбил Бодрова с ног, крутнул руку и овладел ножом.

— Вставай, вояка, — приказал присмиревшему Бодрову. — Без ножа, вижу, ты трус. Самый последний.

Бодров встал, отряхнулся. Косо бил ветер. Шумела и кружила в степи пурга. Преступник понуро зашагал впереди Кузембаева.

Н. АХМЕТОВ,

подполковник милиции

ПЯТЬ ДНЕЙ

Поздним декабрьским вечером трое неизвестных ворвались в дом Османовых на окраине города Ленгера и потребовали пять тысяч рублей. Хозяин Мамят сказал, что денег у него нет. Тогда один из преступников ударил его топором по голове.

Жена Мамята Зиннят бросилась к нему, сорвала натянутую до глаз шапку, закричала. Раздался выстрел.

Когда Зиннят пришла в себя, никого уже не было. Превозмогая боль в бедре, она подползла к мужу, лежавшему между печкой и койкой. Он тихо стонал. Зиннят стала звать на помощь. На крик прибежал сосед Абдуросул.

Получив сообщение о разбойном нападении на квартиру, дежурный райотдела старший лейтенант милиции Артек Конакпаев позвонил начальнику отдела майору Иксану Тузильбаеву и заместителю по оперативной работе Салибаю Ташахунову.

В кабинете начальника Ленгерской милиции собрался весь личный состав. Конакпаев докладывал: «Преступников было трое. Забрали деньги и больше ничего. Один, с которого Зиннят сорвала шапку, — парень лет 20—25, кореец, среднего роста, волосы черные, до плеч, прямые, лицо круглое, ноздри широкие. Одет в черное демисезонное пальто, серую кроличью шапку. В тот момент, когда Османова сорвала шапку, один из преступников на узбекском языке разразился бранью и разбил лампочку». Больше о бандитах данных нет.

— Не густо, конечно, но то, что нам сообщил Конакпаев, это уже зацепка, — заключил начальник милиции.