Бессмертие оптом и в розницу

Прошла примерно минута, и дверь неожиданно распахнулась. На пороге стояла живая и невредимая Машка в цветастом халате, завязанном сикось-накось, с прической, сбитой на сторону, и с синяком под глазом. Стояла и смотрела на Марину изумленными глазами.

— Беглова? Это ты? Опять у тебя чего-то случилось?

— А у тебя? — осторожно спросила Марина.

— У меня все потрясно.

Тут из глубины квартиры проорали басом:

— Закрой дверь, дура, по ногам несет!

— Не развалишься, — добродушно проворчала Кузина.

— Я те ща дам — не развалишься! Я тебе, гадине, ребра поломаю!

— Мой, — с гордостью пояснила Машка. — Только что повышение получил. И премию — за вежливое обслуживание клиентов.

— Он тебя бьет? — не удержалась от вопроса Марина. Фингал под глазом притягивал ее взгляд как магнитом.

— Бьет, — кивнула Кузина. И пояснила:

— Любит меня — жуть. Один раз из окна чуть не выкинул. Представляешь, какой страстный? Кстати, я тебе сочувствую. Ну, что с Иваном такое приключилось? Хорошо, что тебя тоже не прикончили, правда?

— Да, хорошо, — согласилась Марина. — Можешь мне на пару вопросов ответить?

— Ты заходи. — Кузина отступила в сторону, и Марина с опаской шагнула в коридор, опасаясь, что муж Машки и ей тоже может по большому блату дать в глаз.

— Не волнуйся, — почувствовала та ее беспокойство. — Он, как пожрет, добреет. Для того чтобы мир в семье был, нужно что?

— Что?

— Чтобы на плите всегда стояла сковорода с едой. А в холодильнике пара бутылок пива.

«Снова жизнь тела, — мрачнея, подумала Марина. — Сдается мне, что „души священные порывы“ — такой же анахронизм, как газировка за три копейки».

— Маш, ты помнишь тот день, когда мне пришла посылка с обратным адресом Бийска? — приступила она поскорее к делу, пока динозавр, наевшийся из сковороды, не заворочался в своем убежище.

— Конечно, помню. Разве такое забудешь? Драка, шум!

— Где драка, шум? — тупо переспросила Марина, немедленно решив, что дрались у нее в квартире, а она об этом и не знала.

Однако Кузина ее опасения развеяла одним махом:

— В подъезде у вас дрались, а то тебе соседи не рассказали!

Объяснять, что соседи ей редко что докладывают, было глупо, и Марина быстро ответила:

— Я же журналистка, дома почти не бываю. Расскажи все по порядку, Маш. Мне очень надо.

Кузина запахнула халат поглубже, затянула пояс потуже и понизила голос, как делала всегда, когда собиралась сплетничать.

— Значит, так, — начала она. — Иду я, значит, с твоей посылкой к подъезду…

— Она большая была?

Кузина некоторое время молча смотрела на нее.

— А что, Иван ее тебе не того?..

— Просто не успел, — поспешно успокоила ее Марина. — Хочу понять, куда он ее отнес.

— А вдруг он взял посылку к себе домой, а убийца, когда его убил, увидел ее на столе, пожадничал и унес с собой? — высказала ценную мысль Кузина.

Впрочем, Марина точно знала, что убийца посылку не нашел. И именно поэтому прикончил Ивана. От злости прикончил, когда понял, что тот не желает сказать, где она. Или, что еще вероятнее, он пытался заставить Ивана говорить и недооценил хрупкость его шеи. Что ж, имея такие ручищи, легко перестараться… И теперь из-за его тупости и злобы Иван мертв, а она, Марина, вынуждена стоять на голове, чтобы понять, где книга.

— Маш, так она большая была?

— Довольно большая и тяжелая. Точно не коробка зефира. А ты чего, не знаешь, что тебе присылают? — Ее глаза светились здоровым любопытством.

— Она была в коричневой бумаге?

— А то в какой же? У нас в фольгу не заворачивают — не дойдет: расковыряют по дороге.

— Значит, ты вошла в подъезд…

— Я долго не могла войти. Там же свадьба была. Володька из тридцать четвертой женился на своей кочерге с начесом. Ну, с которой он еще в институте познакомился. А потом она уехала с киприотом и родила от него ребенка. А Володька ей назло стал гулять с ее лучшей подругой.

— Зачем, раз кочерга уехала? — удивилась Марина, против воли проникаясь чужими проблемами.

— Наверное, чтобы подруга ей в письме все расписала и у той ревность появилась.

— Ну, раз была свадьба, план сработал. И кто подрался во время торжества?

— Шафер жениха с мужьями подруг невесты. Бутылками дрались. Потом, когда я уж просочилась в подъезд и Ивану посылку впарила, там настоящий концерт начался, в двух отделениях. Я даже боялась обратно идти. Но вскоре все же проскочила. Решила: мало я их, с бутылками, на своем веку повидала?

Правда, могла и вляпаться. Шафер тот оказался настоящим зверем — аж мурашки по коже. Два чужих мужика ему попались под горячую руку — он и их завалил. А ведь мужики были — не доходяги какие. Тоже те еще рожи! Когда врачи приехали и хотели им повязки наложить, они одному доктору чуть глаза не выдавили. Я под липой стояла, все видела. Но им быстро укольчики сделали — и в машину. А так бы не справились, без укольчиков. Шафера пришлось три раза колоть — ловили всей свадьбой.