Бессмертные. Почему гидры и медузы живут вечно, и как людям перенять их секрет

Но есть один вопрос, который интересует по крайней мере каждого читателя этой книги независимо от того, насколько он альтруистичен: появится ли лекарство от старения вовремя? Если не мы будем пользоваться им, то, может быть, наши дети? И что мы можем сделать, чтобы приблизить конец века старения? В заключительной части книги мы обсудим эти вопросы. В следующих главах мы рассмотрим, что вы можете сделать сейчас, чтобы дать себе наилучший шанс прожить долгую и здоровую жизнь, и что должны делать ученые, врачи, правительства и общества, чтобы максимально увеличить наши коллективные шансы.

Путь к исцелению будет нелегким. Мы знаем по горькому опыту, что путь от лабораторных исследований к клинической практике тернист, и многие блестящие, элегантные, надежные идеи оказываются биологическим кошмаром, когда их воплощают в жизнь. Превращение результатов, полученных в экспериментах на некоторых долгоживущих мышах, в лекарство или лечение – это цель, которая занимает годы, может быть, десятилетия и требует многомиллионных инвестиций. Все часто срывается из-за побочных эффектов, неизвестных ранее различий между мышами и людьми или просто не работает без какой-либо веской причины. Одним из потенциальных ориентиров являются миллиарды и десятилетия, которые мы потратили на исследования рака, не найдя лекарства. Цель достаточно проста – «удалить больные клетки из организма», – но проблемы в реализации были огромными.

Однако есть немало причин для оптимизма. Мы встречали много принципиально разных способов продлить здоровый период жизни мышей: ограничение калорийности рациона, сенолитики, теломераза и даже пришивание к более молодой особи. Хотя почти наверняка существует некоторое механистическое препятствие, учитывая взаимосвязь биологии, этот эклектичный список, несомненно, должен изгнать любые оставшиеся намеки на то, что старение неизбежно или что вмешательства, которые замедляют или обращают его вспять, являются странными причудами лабораторной биологии. Этот обширный список методов предполагает, что старение на самом деле довольно податливо и есть много различных способов замедлить его. Так что у нас есть много возможностей – мы должны быть феноменально невезучими, чтобы все варианты каждого из этих разнообразных вмешательств вообще не сработали на людях.

Мы знаем, что все методы имеют побочные эффекты, но некоторые из непреднамеренных последствий лечения, обнаруженные нами, положительны. Сенолитики, например, улучшают течение различных болезней от остеопороза до заболеваний печени у мышей, потому что удаление стареющих клеток влияет на множество различных биологических процессов. Митохондриально направленный антиоксидант MitoQ, с которым мы познакомились в Главе 7, улучшает функцию теломер, но мы также знаем, что активация теломеразы положительно влияет на митохондрии. В предыдущей главе мы видели, что гены Klotho и FGF21 неожиданно вступили в отрицательное взаимодействие, но некоторые гены, вместо того, чтобы бороться, работают синергично. Один особенно впечатляющий пример был обнаружен в 2013 году у C. elegans. Если взять daf-2, носители мутации которого, как вы помните из Главы 3, живут примерно в два раза дольше нормальных червей, и другой ген, называемый rsks-1, носители мутации которого живут примерно на 20 % дольше, и создать червей с обоими мутировавшими генами, они будут жить почти в пять раз дольше, чем нормальные, – эффект намного больше, чем простая сумма его частей. Поскольку лечение аспектов старения улучшает функции организма различными способами, мы можем надеяться на возникновение благотворных циклов, где лечение

x позитивно влияет на процесс y

, облегчающий проблему z, которая никогда не была намеченной целью x в первую очередь.

Наконец, лечение старения само по себе начинает благотворный круг увеличения продолжительности жизни. На данный момент каждый год ваша вероятная дата смерти отступает на несколько месяцев в будущее. И в значительной степени это происходит потому, что вы живете благодаря непрерывному прогрессу в биомедицинской науке. Эти дополнительные месяцы продолжают накапливаться, давая больше времени новым биомедицинским достижениям, которые добавят еще несколько месяцев, и так далее. Мы уже видели, как этот эффект действовал на предыдущие поколения. Благодаря медицине, общественному здравоохранению и санитарии миллионы детей не умирали от инфекционных заболеваний в 1930-х годах, позволяя ныне живым 60-летним людям получать пользу от новых методов лечения сердечных заболеваний 1990-х и 2000-х годов, которых даже не было в проекте, когда эти люди родились. Эта когорта прожила гораздо дольше, чем если бы прогресс медицины остановился в год их рождения.