Читаем Бессмертные. Почему гидры и медузы живут вечно, и как людям перенять их секрет полностью

Чтобы предотвратить эту критику, лаборатория Бласко опробовала ту же самую вирусную генную терапию на взрослых мышах, генетически модифицированных и имеющих значительно повышенную восприимчивость к раку. Не было никакой заметной разницы в частоте развития рака между мышами, получавшими дополнительную теломеразу, и теми, кто получал контрольную дозу вируса, не содержащего ДНК, – показатели в обеих группах были одинаково и ужасно высокими. Это говорит о том, что даже в среде с высокой склонностью к раку этот вид генной терапии теломеразой по крайней мере не ухудшает ситуацию, и наводит на мысль, что генная терапия у взрослых людей может быть не такой канцерогенной, как первоначально опасались.

Последний эксперимент лаборатории Бласко включал создание мышей с очень длинными теломерами, но совершенно нормальной теломеразой. Эти подопытные жили в среднем на 13 % дольше, чем грызуны с теломерами нормальной длины. Также наблюдался ряд преимуществ для здоровья: меньший вес, более низкий уровень холестерина, меньшее повреждение ДНК и, что особенно важно, более низкий риск развития рака. Этот эксперимент показывает, что очень длинные теломеры по сути не являются проблемой, но именно гиперактивная теломераза повышает риск развития рака, как мы видели на примере немецкой семьи. Таким образом, если бы мы могли увеличить длину теломер, не обращаясь к существующим генам теломеразы, возможно, можно было вообще обойти теломеразную дилемму – выбор между раком и дегенерацией.

Со всеми этими захватывающими доказательствами, полученными в экспериментах на мышах, сейчас необходимо провести больше испытаний, чтобы изучить теломеразу у животных, более похожих на нас. Одним из вариантов может быть переход прямо к людям. Как мы уже видели с другими признаками, существует множество случаев, когда теломеры ответственны за болезни более страшные, чем медленное старение до самой смерти. Начать можно с людей, страдающих врожденным дискератозом или несколькими сопутствующими заболеваниями, непосредственной причиной которых становится недостаток теломеразы.

Другая возможность – идиопатический легочный фиброз, заболевание легких, его вы, возможно, помните как первый вариант, на котором опробовали сенолитическую терапию. (Обнадеживает то, что короткие теломеры и чувствительные клетки оказываются в одних и тех же местах, учитывая, что одно может вызвать другое.) Эксперименты с генной терапией и теломеразой на мышах предполагают, что она может обратить вспять ИЛФ.

И учитывая, что в настоящее время у пациентов нет хороших вариантов лечения, некоторые, вероятно, захотят рискнуть и попробовать терапию теломеразой. За пациентами, включенными в эти исследования, будут очень тщательно наблюдать на предмет любого увеличения риска развития рака, и, если этого не произойдет, мы могли бы начать заранее предписывать лечение более широким группам людей. Поскольку более короткие теломеры подвергают риску сердечно-сосудистых заболеваний, на очереди могут быть пациенты из этой группы. Если люди с повышенным риском сердечных заболеваний, получающие теломерную терапию, не начнут умирать от рака, мы можем представить себе, что теломеразу начнут назначать всем нам в качестве профилактики.

Генная терапия – это не единственный вариант. Мы могли бы также искать лекарства или добавки, которые естественным образом усиливают активность генов теломеразы, уже присутствующих в наших клетках, пока их действие носит временный характер. Наиболее изучено ТА-65, химическое соединение, выделенное из травы, используемой в традиционной китайской медицине, которое может увеличивать как длину теломер, так и продолжительность здорового периода жизни (но не общую продолжительность жизни) у мышей, активируя теломеразу, но не повышая риск развития рака. И есть некоторые доказательства того, что оно может оказывать положительное влияние и на здоровье людей. Конечно, стоило бы покопаться в каталогах фармацевтов, чтобы найти для использования и какие-то другие молекулы.

Таким образом, фермент бессмертия девяностых, ставший страшным возбудителем рака в нулевых, снова завоевывает внимание общественности. Эксперименты на мышах представляют собой все более убедительный пример того, что теломераза, применяемая разумно, не должна быть палкой о двух концах, и нет никаких очевидных препятствий для того, чтобы опробовать эти методы на людях. И, если они сработают, мы сможем перейти от хождения по теломеразному канату с раком на одной стороне и дегенеративными заболеваниями на другой, к танцу по нему, защищенному от обоих.

Может ли молодая кровь научить старые клетки новым трюкам?

Перейти на страницу:

Все книги серии Человек: революционный подход

Почини свой мозг. Программа восстановления нейрофункций после инсульта и других серьезных заболеваний
Почини свой мозг. Программа восстановления нейрофункций после инсульта и других серьезных заболеваний

Человек, перенесший инсульт, представляется нам сломленным морально и часто утратившим какие-либо функции – речи, движения, мышления. Многие считают, что восстановить мозг попросту невозможно. Однако это глубокое заблуждение. Во-первых, каждый человек и каждая болезнь уникальны. Во-вторых, наш мозг – удивительная структура, способная переносить функции с пораженных участков на нетронутые. Книга доктора Доу представляет собой уникальный сборник самых действенных и эффективных методик восстановления поврежденного мозга: когнитивных функций, мышления, памяти, речи и движения. Кроме того, вы окунетесь в удивительный мир строения нашего тела, его тонких настроек и поистине безграничных возможностей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дэвид Доу , Майк Доу

Медицина / Учебная и научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное