Бессмертный мятежник

И вот зима уже проходит, третья луна наступила, зацвела дикая слива, окутав горы белым туманом благоухающих лепестков. Лю Дэань к тому времени совсем уверовал в свою силу, сравнивая ее даже с искусством учителя. Передвигаясь меж камней, стелился он теперь низко, как змея, на противника налетал, как дракон спускается с небес, удар его был лапе барса подобен. Однако учитель видел возросшее его самодовольство и говорил: "Вошел ты во Врата школы, Лю, но сделал только самый маленький шажок, сравнимый с шагом ребенка, только вставшего на ноги. Не написал я еще свои иероглифы на белой бумаге твоего сознания, а старые иероглифы еще не стерты, и мешают они твоему совершенствованию. Ты преисполнился гордостью за свое внешнее, но не в этом состоит истинное искусство, а во внутреннем. Ибо твоя жизненная сущность – "ци" – начала беспрепятственно проходить по "малому небесному кругу", но пройдет еще несколько лет, прежде чем откроются каналы "большого небесного круга" и истинное просветление станет возможным для тебя".

Гордость помутила ум Лю Дэаня, и заспорил он с Наставником. Тогда Ван поднял с земли камень и кинул в Лю. Лю пытался уклонить свою голову, но камень попал ему прямо в лоб и Лю упал, как подкошенный. И сказал ему монах: "Истинное искусство состоит не в том, чтобы избежать удара, а в том, чтобы принять и преодолеть его. Ибо удар может быть нанесен тайно, когда не будешь ты о нем знать и не будешь к нему готов. Будь мягким – и ты преодолеешь твердое." После этого он встал, как соляной столб, и заставил Дэаня бросать в себя камни. И камни большие, величиной с голову барана, соприкасаясь с телом даоса, теряли свою силу и падали вниз, не причиняя ему вреда. Тогда понял Лю, сколь много предстоит ему еще пройти в совершенствовании своего духа. Смирил он свою гордыню и продолжал занятия, не торопясь срывать с ветвей незрелые плоды.

И случилось однажды чудо. Пришел утром Лю к дереву Го и не узнал его. Распустились на высохших ветвях молодые листья и зацвело древо, покрывшись пурпурными цветами невиданной красоты. Закричал Лю от изумления и побежал к учителю с удивительной вестью. Возрадовался монах великою радостью и поспешил лицезреть свершившееся чудо. Сказал он, что это – доброе знамение, что готов Лю для познания тайных сокровищ и тайной мудрости. Вынули они из земли ларец, и открылся он как бы сам собою, явив миру то, что было сокрыто в нем. Подивился Лю – никогда раньше не приходилось видеть ему подобных вещей, пришедших из-за границ Поднебесной.

Белый крест здесь лежал серебряный, подобный тому, что видел Лю в доме франка перед смертью, только без изображения распятого бога чужеземцев. Цепь серебряная свернулась, как спящая змея, увенчанная тремя кольцами. Зеркала чудные без оправы, из серебра же изготовленные. И венцом всему меч. Единственный из всех предметов явно сделан он был в Поднебесной, прямизной своей и тонкостью, и резьбой искусной на ручке из слоновой кости, и отсутствием гарды напоминая Дэаню мечи, что видел он у воинов из императорской стражи. Но необычен меч был легкостью своей, и белизной и изяществом. Усомнился Лю, является ли боевым оружием этот меч, или это лишь украшение, для стен пригодное. Даос разрезал тогда палец свой, и капнул кровью на клинок. И кровь отскочила от клинка, не запятнав его, как ртуть отскакивает от золота. "Меч этот – не простой, – сказал учитель. – Сделан он из лунного серебра, есть на нем следы двенадцати ковок, а то, что кровь не ложится на него, говорит о том, что закален он в человеческой крови. По моему разумению, это магический меч "Шанцин-цзянь", "Меч высшей чистоты", сделанный в древние времена могущественным магом и даосским святым, Полководцем Пяти Дорог. Нет в мире меча, равному по силе этому, и дается он в руки лишь человеку, ставшему просветленным на земле, и призванным Небесами для нелегких ратных дел.

Испугался Лю, ибо велика была ноша, свалившаяся ему на плечи. И возрадовался он, потому что чувствовал в себе силы великие, чтобы сражаться с Врагом всего живущего.

Далее Монах сел на горе, сложил руки на коленях, и созерцал Пустоту. Просидел он так два дня и две ночи, недвижим и почти бездыхан. А потом встал и повел Лю Дэаня в тайную пещеру. Отвалил он огромный камень от входа и провел Лю в темные чертоги, сокрытые от чужого глаза. Там и поведал он ученику своему о предназначении своем и стезе, грядущей для самого Лю Дэаня.

Сказал он, что все следующие великому Дао чтут великого бессмертного Лао-Цзы[49] и считают его воплощенным телом Дао – «Даочжи ти». Почитаются также и «Небесные Достопочтенные», сумевшие достичь единства с Дао, и достичь вечного блаженства на Небесах. Ибо верит любой даос, что может, развивая дух свой и тело, стать бессмертным – «сянь».