Бессмертный мятежник

Но тайная школа, которой следовал род Ванов, почитала более всех только одного Бессмертного – даже не небесного, но земного, существующего в тайне от остального мира. Ибо сумел этот Бессмертный не только отделить дух свой совершенный от тела, и сохраниться при этом, но и обладает способностью вселяться в тела других людей, не убивая их собственную душу, но облагораживая ее, и даря этим людям способности к необычайному. Имя этого божества неизвестно, потому что являет собой величайшую из тайн, но называют его Ваны "Тайдисянь", что означает "Великий Земной Бессмертный". А школа их именуется "Тайдисянь мэнь".

Поблагодарил Лю, что допущен был в тайные врата Школы, и позволено ему стать членом ее. Но монах сказал, что не может Лю стать членом "Тайдисянь мэнь", ибо это – удел лишь рода Ван. Святая обязанность предков Вана Дунгуна на земле – находить тех, кто осенен Духом Великого Бессмертного, наставлять их в Пути истинном, и оберегать их жизнь, так как много у них врагов, и враги эти весьма могущественны. Тут догадался Лю, что означают события, которые произошли с ним после смерти чужеземца. И что он, Лю Дэань, и есть носитель Духа Великого Тайдисянь.

И подивился Лю, что не чувствует он в себе никаких изменений, говорящих, что поселилась в нем душа Великого Бессмертного. На что Ван отвечал, что неудивительно то, потому что вселения Тайдисяня еще не произошло. И что, когда осенит он Лю Дэаня, узнает тот истинное Имя Великого Бессмертного и получит особый знак на теле. Пока же он должен готовиться к этому.

Потом взял монах в руки меч Шанцин и подивился силе его и магическим свойствам. Ибо в неумелой руке меч сей был палке подобен, но, стоило направить в него жизненную силу "ци", как он становился словно бы продолжением руки. И рассекал без труда самое толстое дерево, и большие камни разбивал с третьего удара. Но сказал Ван ученику своему, чтобы остерегался он злоупотреблять силой этого оружия, потому что черпает Шанцин жизненную силу из своего хозяина и может опустошить его. И нельзя обращать клинок этот на неправедные действия, иначе потеряет он свои чудесные свойства.

А через несколько дней увидел Лю волшебный сон. Снится ему, что сошел к нему с Небес чужеземец, который передал ему перед смертью шкатулку. И назвал он истинное имя Тайдисяня – Великого Бессмертного, и поведал Лю Дэаню множество тайн, которые открыли его глаза. А когда проснулся Лю, нашел он на груди своей тайный знак, и ощутил в себе силу настолько необыкновенную, что едва научился справляться с нею, и то по прошествии двух лун.

Однажды прибегают к ним крестьяне из долины, и говорят, что завелся в округе, в чаще леса страшный зверь-оборотень, похожий на крысу и подобный ей по коварству и ненасытности, но ростом с тигра и силой его превосходящий. Сказал тогда монах: "Окончен твой путь Ученика, Лю, начинается путь Воина. Иди и сражайся с оборотнем, потому что Зверь этот и есть воплощение земное твоего Врага. И придет он за тобой, даже если ты попытаешься скрыться". На что Лю ответствовал: "Пойду и убью Крысу-Тигра, но смиренно прошу вас, Учитель, пойти со мной и наставить меня мудрым советом". Ван Дунгун почел за честь такое приглашение, и сказал, что в том и состоит истинная мудрость ученика его, что, веря в собственные силы, не пренебрегает он словом старшего.

Собрали они свои пожитки, Лю положил меч свой чудесный в простые бамбуковые ножны и повесил за спину. И отправились они в путь.

ГЛАВА 12.

Лека прошла вслед за Демидом через высокую арку ворот и очутилась перед приоткрытой железной дверью. Черные створки были украшены переплетающимися чугунными узорами.

– Мы что, в костел идем? – Лека говорила полушепотом. – Это экскурсия?

– Это разговор, который давно назрел у нас с тобой. Я не хотел бы, чтобы Табунщик услышал его, даже на большом расстоянии. В этом освященном месте присутствует некая сила, которая не даст ему сунуть нос в наши дела. Пойдем.

Лека в первый раз была в католическом костеле. Ей пришлось пару раз присутствовать при венчании в православном храме, но там было все как-то привычно, по-русски – свечки перед иконами, красивые картинки на стенах, бородатый поп с добрым лицом, бабульки в черных платочках, продающие крестики и шепчущиеся по углам. Здесь же царил полумрак, высокие стрелки из легкого сероватого кирпича уходили вверх и терялись где-то в разноцветных бликах витражных окон. Первое, что увидела Лека в преддверии храма, было распятие в человеческий рост. Около него на коленях стоял на коленях господин в хорошем костюме. Он поцеловал распятие в ноги, опустил несколько монет в деревянный ящик с прорезью, перекрестился и вошел в зал. К удивлению девушки, Демид занял его место, и стал что-то шептать, разговаривая с Христом. Лека знала, что Демид верит в Бога, но в первый раз видела конкретное проявление этого. Сама она тоже верила, но как-то абстрактно, ей казались смешными все эти обряды, кресты и выпрашивание у Всевышнего лучшей доли для себя.

– Дем, ты что? Ты же, вроде бы, православный? А тут Бог католический…