Бессмертный мятежник

"Геннадий Николаевич, вынужден вас огорчить. Коробка передач полетела полностью. На вашем "Форде" коробка автоматическая. Я же предупреждал вас – если буксируете дальше, чем на двадцать километров, вывешивайте задние колеса! А вы проехались восемьдесят, да еще с большой скоростью. Ставьте новую КПП. Эту реанимировать бесполезно. Знаю, знаю, ну что же тут поделать! Россия – не Америка. Привет сынишке".

Брал с клиентов Демид относительно немного, но денег хватало – час работы в день приносил Деме две месячных зарплаты преподавателя университета. В лотерею Демид больше не выигрывал – счел это занятие слишком небезопасным.

– …Слышь, приятель! – второй мотоциклист оттеснил плечом ошалевшего толстяка и придвинулся к Демиду. – А про мою тачку что скажешь? Может, там тоже чего не в порядке?

– Ничего, – бросил Демид и снова уставился в кружку. – Катайся пока. Да, вот еще! Тут тебе из Риги "ВМW R80R" предлагают. Не бери. Мотоцикл этот убит насмерть, металлолом.

Байкеры удалились за свой столик. Вид у них был ошарашенный – словно они воочию увидели мотоциклетного мессию, сошедшего с небес на землю. Шуму от них стало еще больше – толстяк что-то орал, оправдываясь и показывая пальцем на Демида, а приятель наседал на него, пытаясь схватить за грудки. Девицы скисли и хихикать перестали.

– Слушай, Дем, – негромко сказала Лека. – Они меня уже достали! Давай выкинем их отсюда, или сами уйдем. У меня уже башка трещит.

– Подожди. – Глаза Демида стали неожиданно ясными. – Представление еще не началось, все это только прелюдия. Сейчас сюда придут трое молодых людей, тогда и начнется самое интересное. Они этим мотоциклистам рога пообломают. Только вряд ли это доставит тебе удовольствие.

* * *

Дверь открылась, и в кафе вошли трое, впустив за собой холод. Дверь захлопнулась за ними, но холод остался. Он исходил от этих людей – молчаливых и одетых в черную одежду. Потому что троица была из "АРДО".

"АРДО" – гласили белые угловатые буквы на красном фоне. Нашивки украшали рукава парней. Лека уже знала: "АРДО" сокращенно означает "Армия Добра". И ничего хорошего это не предвещало.

В городе многие люди носили военизированную форму: милиция, ОМОН, инкассаторы, таможенники, всякие там охранники. Они бывали хорошими и плохими, грустными и веселыми, злыми и добрыми. Молодые люди из "АРДО" были все одинаковыми. Улыбка никогда не появлялась на их лицах, и это придавало им всем одинаковый, заторможенный и даже металлический оттенок. Они были серьезны, вежливы, подтянуты, они выполняли какую-то определенную функцию, но Лека очень сомневалась, что это можно было назвать добром. Какое же может добро, если люди не улыбаются? Единственный, кто улыбался много и ласково, был отец Ираклий, духовный лидер Армии Добра. Теперь он появлялся на экране все чаще, и каждый раз в компании высокопоставленных лиц. Похоже, что идеи, которые он проповедовал, находили в их сердцах если не горячий отклик, то безусловное одобрение. Ну в какой цивилизованной стране разрешили бы свободно расхаживать по улицам молодчикам из полувоенной религиозной секты, да еще и вооруженным? Конечно, вооружены они были не ахти как – милицейскими резиновыми дубинками, да и вели себя в основном смирно – присматривали за порядком, что-то вроде ДНД. Многие в городе приветствовали появление АРДО, как долгожданное избавление от разгулявшейся преступности. В самом деле, на улицах стало немного спокойнее. Правда, АРДовцы боролись пока с правонарушителями относительно безобидными – мелкими воришками, хулиганами-подростками, пьяницами. Бомжи, толпами слоняющиеся по вокзалам и подземным переходам, куда-то исчезли. Ираклий на манер Кашпировского гипнотизировал телезрителей взглядом, а перед каждой его проповедью старушки во все голоса рассказывали, какие замечательные ребятишки в АРДО, как они помогли перейти через улицу, как починили свет, как спасли от хулиганов, как сдали противного бомжа в милицию… Ну просто Тимур и его команда!

Леку тошнило от этого. Она пыталась выключить телевизор всякий раз, когда Ирокез появлялся на экране и начинал глаголить: "Рад видеть вас, братья и сестры мои! Да пребудет с вами благоволение Божие…" Но Демид не давал ей сделать этого. Он внимательно вслушивался в каждое слово отца Ираклия, вглядывался в его глаза, изучая, как противника перед боем. Смешно сказать, но Демид всерьез решил, что Ираклий – новая личина Табунщика! Вот чудак-то!

Трое солдат АРДО (так они называли себя сами – "солдаты") расположились за единственным свободным столиком в углу, заказали кофе и молча пили его, не разговаривая друг с другом и пристально разглядывая посетителей. Ребята как ребята – лет по двадцать, вполне симпатичные. Любители пива, притихшие было при появлении АРДовцев, снова оживились и перестали обращать на них внимание.

– Лека, знаешь, что? – Демид наклонился к девушке и зашептал ей в ухо. – Эти АРДы – настоящие фашисты! Они еще покажут всем, почем фунт лиха!