Бессмертный солдат

Шарлотте от жара было тяжело и больно дышать. Но уходить она не собиралась.

— Феанфил… Что мне делать?

Ответа бы не последовало — она это знала, но будто бы в глубине души надеялась хоть на какой-то знак. Хоть на какую-то помощь.

***

Эрвил сохранял спокойствие, хотя пальцами нервно барабанил по массивному деревянному столу, за которым, помимо него, седела ещё дюжина его придворных советников. Один бледнее другого, но все внимательно слушали доклад о вестях из столицы врага.

Эльфийскому королю только и оставалось, что нервно глядеть из стороны в сторону, пытаясь участливо слушать эльфийку, которая так старательно, чётко и бойко озвучивала ситуацию в другом мире. Но всё было и так ясно. Тяжело вздыхая, закончив свою барабанную дробь пальцами и откинувшись на спинку ажурного стула, что был точно старше любого присутствующего, эльф прикрыл синие глаза и крепко задумался. Хоть мысли и не желали выстраиваться во что-то упорядоченное, что могло бы помочь в решении проблемы, Эрвил всё равно терпеливо выжидал, пока хотя бы одна встанет на своё место, а вслед за ней уже пытаться приставлять другую. В его голове это было похоже на танец огоньков, которые несли в себе какие-то образы. Один образ остановился напротив него. Эльфы Арсии? Они решили такое провернуть? Но откуда столько магии на реализации столь страшного плана?

— Также у нас есть сведения, — в поток мыслей вклинились слова эльфийки-докладчицы, — что на острове Феникс. Или что-то на него похожее.

После её слов внутри Эрвила всё ни то оборвалось, ни то застыло. Даже дыхание у предводителя эльфов перехватило. — Это не арсийцы, — мрачно вставил Эрвил, встав из-за стола. — Это не мой брат.

— Его сын? — вдруг выкрикнул один из советников.

Лицо Эрвила помрачнело ещё сильнее. До него доходили отчёты шпионов, но он до последнего отказывался верить, что такое возможно. Что сила бога в руках у этих чёрствых любителей красных флагов, у дрянных завоевателей, преследующих свои корыстные идеалистические цели.

— Нет, это не он, — сохраняя спокойствие, продолжала докладчица. — Предположительно, это сила Меридианы. Глаза Эрвила до боли в веках округлились, а рот невольно раскрылся. Тревога током пронеслась по всему телу, от макушки до пяток, заставляя крепкое тело эльфа задрожать, как сухой листик на осеннем ветру, который едва ли мог удержаться на веточке, — так же и он себя ощущал: едва мог удержаться.

Но, совладав с собой, он спросил:

— А Фильхиор? Он показал уже как-то себя? Он противостоит Меридиане?

Докладчица явно изумилась такому вопросу, как будто бы не до конца понимала, о чём говорит её король.

— Фильхиор Лоцелур! Сын моего брата Феанфила! Он там?! — уже повышая тон и с трудом сдерживая гнев, говорил Эрвил.

Эльфийка же после его слов расторопно оглядела присутствующих, а затем тихим голосом изрекла:

— Там очень много эльфов. Сложно что-то сказать. Но если вы говорите о втором фениксе, то, нет, пока не было видно…

Эрвил удручённо покачал головой, хмуря брови. Опершись руками на стол, эльф снова ненадолго погряз в своих мыслях, которые уже становились мрачнее, а образы их — злораднее. Но теперь всё встало на свои места, и озарение ударило его обухом по самой макушке, отчего смысл и исход происходящего яркой молнией пронеслись у него перед глазами.

— Даже если Фильхиор себя не проявил, это не значит, что мы не в огромной опасности. Неважно, как Феникс Меридианы оказался там. Важно то, что он пришёл за девчонкой. Всё оказалось серьёзнее, чем я предполагал. Я считал, что она последняя, эта Эрина Уилд… Но нет. Этот парнишка выжил. И смог проявить половину силы Меридианы, став фениксом. С половиной силы он стал ФЕНИКСОМ! Может, неполноценным… Но даже если он не сам убьёт Эрину, чтобы заполучить её половину, то может умереть мой племянник. Вы помните, что случилось, когда умер мой брат? — Эрвил ударил по столу кулаком, отчего все вздрогнули. — Ему даже убивать её не надо будет лично! Она сама подорвётся на огне Фильхиора, и её сила упадёт паршивцу в руки! И тогда мы будем в огромной беде…

Выпрямившись, расправив плечи и успокоив нутро, Эрвил строго оглядел всех присутствующих, что с трепетом хранили молчание, внимая всё то, что он говорил. Но, погруженный в свои тяжёлые думы, эльф не спешил прервать тишину хоть каким-то своим вердиктом. Ему самому было тяжело принять то, что он решил. Но в итоге холодно, борясь со страхом внутри, не дрогнув ни одной мышцей лица, Эрвил сказал: — Я отправляюсь туда. Я должен остановить всё это.

Глава 20