Бета-версия (СИ)

— Ну, не совсем. Мне нужен был кто-то на замену Ржавой и тут подвернулся Фриз. Можно сказать, она его мне сосватала. Он до этого был геймером и одно время даже регулярно мелькал в рекламных заставках и на городских баннерах, но что-то у него пошло не так. Может, совпадения, может, система решила выдавить — не спрашивал. Ему нужны были деньги, мне — чойсер. На этом и сошлись, — Бакс замолкает, опуская воздушку на первый слой трассы и, встроившись в поток, продолжает: — Звезд с неба не хватал, но искорка в нем была. Работал сам всегда. Кое-что брал у меня, но большую часть софта ему Ржавая креативила. Тоже, знаешь ли, деваха с искрой. А потом Фриз вместе с ней и пропал. Там мутная история с одним из взломов была. Фриз вышел на чойс, получил данные, но пропал. Они всегда были странной парой. Ей богу, не понимаю, что их вместе держало?

Бакс рассказывает долго, вроде бы и не ударяясь в подробности, но отвлекаясь на собственные мысли и задавая риторические вопросы. За то время, которое он путешествует по собственной памяти, частота сигналов, звучащих в ушах сокращается до двух секунд, а потом возрастает до трех.

— Эу! Мы проехали. Было две, а теперь три… — пока я это говорю, интервал увеличивается ещё на одну секунду, и поэтому я добавляю: — четыре.

Наша воздушка вклинивается в нижний ряд, вызывая недовольный гул других участников движения, а оттуда в карман ближайшей стоянки.

До меня только сейчас, спустя четыре дня, доходит, что мы за пределами среднесибирских сити, в другой стране, в которую считается невозможным выбраться.

— Бакс, бля! — разрываемая на части эйфорией, кричу я. — Мы в Китае!

— Дошло, — ухмыляется он и тут же, становясь серьёзным, спрашивает: — Сколько?

Я вскидываю руку, глядя на чип. Жду, пока пикнет несколько раз — чтобы уж точно. Показываю Баксу четыре пальца.

— Дальше — пешком, потому что я ни хрена не понимаю, как и где в таком потоке, в случае чего, перестраиваться в обратную сторону, — сообщает он. — Погнали.

* * *

— Погнали, — говорю я, выходя со стоянки. — Следи за временем.

Выбираю направление противоположное тому, в котором мы ехали. Лилит идет рядом, время от времени сообщая:

— Четыре… четыре… четыре…

После того, как мы проходим несколько достаточно длинных зданий, внешняя стена каждого из которых может претендовать на половину квартала в нашем родном сити, девчонка вдруг останавливается, продолжая смотреть на дисплей чипа и кивая в такт чему-то. Мы стоим так не более полуминуты, после чего она вновь подаёт голос:

— Да. Пять.

Мы удаляемся от объекта. Самое оптимальное — повернуть на девяносто градусов, продолжая отслеживать интервалы. Я выбираю повернуться спиной к трассе. Если мы ошибемся в направлении, то дорогу переходить в любом случае, а если выбор будет правильным, то не нужно будет возвращаться назад. Выбор оказывается верным. Я придерживаю Лилит под локоть, чтобы не споткнулась, а она неотрывно пялится в дисплей, и с регулярностью метронома озвучивает:

— Пять… пять… пять… четыре… четыре.

Хорошо — с направлением угадали. Продолжаем двигаться вперед. Я всё так же придерживаю девчонку, а она, не отрывая взгляда от дисплея, бубнит себе под нос:

— Твою ж мать, ещё несколько дней назад я и представить такого не могла… четыре… Если сказали бы — послала бы нафиг. Решила, что шутка или… четыре… или как в «Клюнет — не клюнет», ну там, где… четыре… там, где подставные создают глупые ситуации, а зрители… четыре… зрители ставки делают, поверит или нет… три… — Лилит останавливается, забывая о чем только что рассказывала, — три… три…

Идем дальше. До тех пор пока девчонка вновь не озвучивает «четыре», после чего поворачиваем приблизительно на девяносто градусов, и снова удачно. «Четыре» превращается в «три», а «три» — в «два». Затем снова в «три». И мы поворачиваем ещё раз.

На нас никто не оглядывается, не косится, не тычет пальцем, хотя наш тандем явно выделяется из общего потока спешащих, идущих, прогуливающихся во все стороны людей.

Мы делаем петлю, словно акула, почуявшая запах крови в воде. Только вместо моря — незнакомый сити, вместо запаха крови — пиканье в наушниках Лилит.

* * *

Пиканье в наушниках учащается, но сложно становится после того, как мы выходим на стройплощадку позади универсал-маркета — звук, частивший в башке с регулярностью раз в секунду, становится ещё чаще. Я останавливаюсь, уже в который раз пытаясь приглушить наушники, но кожа за ухом не реагирует ни на касания, ни на поглаживания. Бакс тоже останавливается, окидывая взглядом стройплощадку.

— Твою мать, — говорю я ему сквозь стиснутые зубы. — Слишком часто чирикает. Два или три раза в секунду. У меня мозги и без того плавились, а в таком режиме я долго не вывезу. Где хоть кто-то? Я чего-то вообще людей не вижу.

— Сделай тише, — советует Бакс.

— Хрен там, — хлопаю ладонью себя за ухом, где под кожей притаился модуль управления, — не работает.