Без ножа и кастета

Дорого обставленная квартира Сони. Изабелла привела Алика знакомиться, и чувствуется, что ей очень важно мнение матери. Все трое чинно пьют чай.

- Начальство планирует загнать меня на Цейлон, - рассказывает о себе гость. - Немножко скучновато, но условия прекрасные.

- Представляешь, мама, круглый год лето! - вставляет Изабелла.

Но Соню занимают вещи более практические. Она рассматривает Алика, и тому становится слегка не по себе - столь откровенно она взвешивает "за" и "против".

- Расскажите, как это вышло, что вы развелись с женой?

- Виноват я. В прошлую поездку надо было взять ее с собой. Но - Ближний Восток, перестрелки, взрывы... словом, побоялся. А она молоденькая, хорошенькая, детей не было... все естественно.

- Проводили раздел имущества?

- Даже в квартиру не вошел, хоть куплена на мои деньги. Сел в машину и уехал - весь раздел.

- Значит, вы бездомный?

- После Цейлона решу квартирный вопрос.

Звонит телефон, Изабелла снимает трубку.

- Мама, Мусницкий.

- Слушаю, Максим Семеныч... Собрание? Пожалуйста, проведу... Когда мне удобней? Давай согласуем попозже, сейчас я занята... Да-да, звони, не стесняйся.

Она кладет трубку и снова разглядывает Алика. Решив что-то, говорит дочери:

- Иза, посмотри, что там по телевизору.

- Восемь часов, - смеется Изабелла. - "Спокойной ночи, малыши!"

- Вот и прекрасно. Ступай.

Оставшись наедине с Аликом, Соня приступает к объяснению:

- Три года за границей... То есть вам срочно нужна жена...

- Рад, что вы меня поняли. И Белла, вероятно, догадывается о серьезности моих намерений.

- После шапочного знакомства и сразу - серьезные намерения?

- Софья Рашидовна, я бы с удовольствием долго и красиво ухаживал за вашей дочерью. Каждый день возил бы розы с Центрального рынка! При других обстоятельствах.

- Мне даже не известно, кто ваши родители!

- К сожалению, покойные. Отец был врач. Гомеопат с большой практикой. Маме не было нужды работать. Он умер от сердечного приступа, и мама недолго его пережила. - Алик погружается в печаль.

- Допустим, вы приличный человек, - говорит Соня. - Но почему Иза? Не рассказывайте мне, что влюблены без памяти!

- С такой женщиной, как вы, надо быть абсолютно откровенным, - уважительно признает Алик. - Да, я не влюблен без памяти. Потому что я, Софья Рашидовна, ничего без памяти не делаю. Я на трезвую голову знаю, что мне нужна именно Иза.

- Да почему именно она?! - не отступается заботливая мать.

- Мне такие нравятся. Красивая, веселая, не чересчур умная...

- Приятно слышать! - прерывает Соня. - По-вашему, Иза - дурочка?

- Софья Рашидовна, я чистосердечный человек, я с вами в открытую. Иза разумная девушка, образованная, но... Вот вы - вы очень умная, а Иза немножко ребенок. И мне такие нравятся, мама такая была. Что еще для меня важно... сейчас свободные нравы, а она держится иначе. За это вам поклон.

- Благодарите, будто уже свадьбу справили!

- Все зависит от вас, Софья Рашидовна, - ласково журчит Алик. - Иза вас глубоко уважает. И есть за что. Я сам такой - немножко несовременный, уважаю родителей. С прежней тещей, знаете, до сих пор друзья. Так сложилось, что близких родственников у меня нет, и я очень без семьи скучаю, не хватает домашнего очага. Вот так посидеть, попить чаю. Для меня семья...

- Погодите! - восстает Соня против его обволакивающих речей. - Если вы не уговорите Изу и меня, что тогда? Найдете себе другую красивую и веселую?

- Как вы меня неправильно поняли, Софья Рашидовна! Ай-ай-ай! Разумеется, я не поеду на Цейлон, пошлют кого-то еще. А я останусь, буду возить цветы и добиваться только вашей дочери! Но боюсь, потом придется нам ехать на Ближний Восток.

Разговор прерывает звонок в дверь, Изабелла вышла открыть.

- Мама, портниха.

Из-за ее плеча выглядывает женское лицо.

- Извините, Соня Рашидовна, я немного раньше.

Соня встает.

- На всякий случай я прощаюсь, - небрежно говорит она Алику.

Тот галантно целует ей руку:

- Если позволите, я вас дождусь.

Соня выходит. За ее спиной - незаметно для Изабеллы - Алик и портниха обмениваются многозначительным взглядом.

Томин входит в кабинет Пал Палыча.

- Наконец-то застал! Ты на работе бываешь?

- Только до открытия банка.

- Так, может, зайти на следующий год? Или когда Томилин будет в отпуске?

- Ладно-ладно, к твоим услугам.

- Это тебе требуются мои услуги! Между прочим... - Томин проходит, садится. - Паша, ты напрямую общался с Мусницким?

- Еще нет.

- Учти, на легкий испуг его не возьмешь. Юридически чист, хотя, думаю, полдюжины статей о нем плачут. На редкость тертый мужик. С большими связями. И кремень. Его надо вглухую обложить, иначе не одолеем! Вторая фигура после него - Алтынов, главный инженер, тоже парень хваткий. На последнем курсе вуза у него папашу посадили по хозяйственному делу. И довольно шумно, даже фельетон был. Так что комиссия по распределению подстраховалась и выдала парню свободный диплом. А Мусницкий подобрал и приспособил к делу... Что-то получается один сплошной монолог, а?

- Сижу, мотаю на ус.

- Нет, ты меня спроси: а что слышно пикантного?

- Да? - оживляется Пал Палыч. - Считай, спросил.