Без объявления войны

Третий же был субъектом более серьёзным — пожилой, с проседью в длинных чёрных волосах, он являлся, без всякого сомнения, видным шаманом. В длинном плаще-шубе, с коротким посохом, увенчанным волчьим черепом, и с непременным ожерельем из мелких звериных черепов на шее — он являлся эталоном представления рядовых рарденцев об аборигенах.

— Ты вожд рарденов? — в упор спросил один из вождей.

— Я, — не стал спорить Аристарх.

— Правду крестане бают, что ворог на землу нашу идот?

— Как есть правда, — с интересом подтвердил генерал, размышляя, к чему же всё-таки клонит коротышка.

— Битва будет? — басом спросил второй вождь, на удивление широкоплечий и крупный для гоблина. Если обычный их рост составлял всего лишь где-то метр двадцать, то этот гоблинский богатырь вымахал сантиметров на двадцать выше. Да и вообще, народная молва о гоблинах, как о карликах с большими ушами и зелёной кожей, ожидаемо не соответствовала действительности.

Да, гоблины действительно были низкорослы, но вот насчёт остального — бред. Уши их были вполне обычного размера, только заострённые, на манер эльфьих, и слегка торчащие в стороны. А что касается кожи, то она была обычная, человеческая — смугловатая, конечно, но уж никак не зелёная. Учитывая ещё и раскосые глаза, и широкие скулы, гоблинов было и не отличить от некоторых людских племён.

— Битва будет великая, — сказал Морозов. Теперь-то он понял, что всё это означает…

Троица переглянулась, а затем менее «крупный» вождь торжественно объявил:

— Мы поможем тебе, рарден. Мы привели с собой много воинов, скоро приведом ешо! Вы хорошие соседи — от вас нет зла нашим племенам, мы не хотим других соседей — мы не знаем, какие они. Поэтому мы будем дратса вместе!

Военные предводители дружно вскинули копья и издали боевой клич. Их пример тут же был подхвачен остальным войском.

— А можно узнать поточнее, сколько вас? — без особой надежды на успех спросил Аристарх, перекрикивая общие вопли. Генерал был не слишком уверен, что аборигены умеют считать.

— Мы привели сюда двадцать три десятка воинов, — ровным голосом проговорил молчавший до сей поры шаман. — Ещё шестнадцать десятков подойдут в течение двух дней. Также мы предоставим тридцать одного шамана, они, безусловно, слабее ваших магов, но тоже будут неплохой подмогой. Но мы бы хотели получить настоящее, железное оружие на всех и обсудить нашу роль в предстоящей войне.

Генерал только и делал, что хлопал глазами, слушая эту тираду.

* * *

— Признаюсь честно, сударь, вы меня неслабо огорошили, — с улыбкой признался Морозов. — Ещё кофе?

— Нет, благодарю вас. Ну, так что же, вы думаете, что все гоблины — поголовно неграмотные дикари? — улыбнулся в ответ шаман.

— Да нет, конечно! На материке ваши соплеменники служат и в армии, и в других местах — там это дело привычное, но здесь, на острове…

— Здесь за нами закрепилась репутация малограмотных охотников и кочевников, — продолжая улыбаться, мягко продолжил гоблин. — Но это всё временно, вы же понимаете… Мы, найхэ, если хотим занять достойное место в Империи, безусловно, должны стремиться к новым знаниям. Смело могу заявить, что я и несколько моих соплеменников первыми поняли это и именно поэтому решились на обучение в вашей миссионерской школе. Долгие годы, которые мы даже, увы, не можем и сосчитать, наш народ был оторван от большого мира. Где-то там происходили великие события, которые наш разум, к сожалению, не может осознать, а мы тихо прозябали в этой глуши. Но теперь настала пора всё изменить…

Чем дольше генерал беседовал с этим маленьким человечком, тем больше он поражался его недюжинному разуму. Без сомнений, по меркам своего народа, он являлся настоящим гением, да и в большом мире наверняка бы не потерялся. Бесконечно жаль было, что шаман уже в возрасте и, по его собственным словам, уже «терял хватку к обучению».

…Шамана звали Вэхэ Джаларай, и он был предводителем всех своих коллег на Монероне. Как оказалось, роль шаманов в племенах не ограничивалась лишь пресловутым «общением с духами». Они выполняли функции религиозных и научных лидеров — передавали знания от поколения к поколению, всячески охраняя их и преумножая.

Когда-то давно пришельцы с Большой земли вызвали у гоблинов вполне резонную опаску, и именно поэтому они и избегали тесных контактов с рарденцами. Но когда Вэхэ стал верховным шаманом, он сделал всё возможное, чтобы сломать эту систему — он понял, что если гоблины замкнутся в своём узком социуме, то рано или поздно народ найхэ выродится или, что ещё хуже, окажется раздавлен стальным катком прогресса.

Как маленький гоблин осознал это — одному Сотеру известно, но вскоре он сумел привести к власти лояльных ему верховных военного и мирного вождей, а потом начал широчайшие реформы в подвластных племенах. Косность и недальновидность мышления простых соплеменников здорово тормозили этот процесс — лишь единицы соглашались отдавать своих детей в приходские школы, а из старшего поколения учиться не захотел практически никто.