Без объявления войны

— Маги ещё работают — результатов пока нет, но скорее всего — да. Три месяца назад Митрохины ездили по торговым делам на материк…

— Проверить всех, выезжавших за пределы края, — жёстко отчеканил капитан. — Всех подозрительных… брать под стражу без разговоров. Моим словом затребуйте у генерала нужное количество солдат. Перетряхните весь этот город сверху донизу. Хватит, достаточно уже либеральности. Лучше визг гражданских, чем взрывы в городе.

— Есть! — вытянулся в струнку Расул.

— Ещё информация? — хмуро поинтересовался Волеслав.

— Данные по ущербу и захваченных трофеях.

— Валяй, — кивнул капитан.

— В ходе атаки на радарный комплекс от рук диверсантов погибли четыре человека, ещё трое скончалось позже от слишком большой дозы сонного газа. Взрывные устройства обезврежены, единственный взрыв ущерба оборудованию радара не нанёс.

— Отметь, — произнёс Сотников. — Заменить всю охрану радара на новую, прежнюю отправить к зэгам… Хотя нет, стоп. Капрала этого, как его, Гольдманн?.. Так вот, его оставить и кого он там ещё назовёт… Малый он вроде толковый… Ну и наградную писульку какую-нибудь на него накатай за моим ходатайством… Ладно, продолжай, Расул.

— Ага… Что ещё? А, да — оружие и снаряжение… Оружие имперского образца, гражданское или снятое с вооружения армейское, за исключением метательных звёзд и зарукавных арбалетов — эти кустарного производства. Возникла теория, что где-то на территории Империи существуют тайные производства, снабжающие оружием и снаряжением разного рода шпионов и повстанцев. Хотя более вероятна версия, что всё это снаряжение из арсенала обычных наёмных убийц и прочей уголовной братии.

— Тоже мне новость… — проворчал Волеслав.

— …Артефакты типа «различитель» — тоже кустарные. Что касается различного рода взрывчатых и светодымовых устройств, то они скорее всего произведены силами самих диверсантов. Предварительное изучение их составов показало, что они сделаны из подручных материалов и веществ, разрешённых к свободной продаже. Единственное, что им было не по силам изготовить в домашних условиях, — бинарные химические взрыватели.

— Глубоко они свои щупальца раскинули… — со злобой произнёс капитан. — Эта война готовилась не месяц и не два, эта война готовилась годами… Много у нас работы будет, ох, много…

* * *

Что капитану Бондарю всегда «нравилось» в армии, так это то, что каждый последующий приказ был прямой противоположностью предыдущего.

Не успел он толком разобраться с вверенной ему ротой, как пришло распоряжение разворачивать на её основе ни много ни мало, а учебный батальон.

Павлу эта затея не понравилась — к мобилизованным зэгам простые граждане не испытывали тёплых чувств. Каторжане — они и есть каторжане, и отношение к ним никогда не менялось. В рамках этого было вполне объяснимо, почему командование отчаянно отбрыкивалось от идеи создания учебных подразделений, но сейчас, видимо, что-то изменилось…

— …На всё про всё тебе неделя, — закончил инструктаж Морозов. — Вопросы?

Капитан мысленно взвыл:

— Помилуйте, граж… господин секунд-генерал! Ополченцев за это время, дай Сотер, хотя бы элементарной шагистике выучить, где уж тут…

— А я и не требую от тебя сколотить из них гвардейский отряд ассасинов, — успокоил Павла командующий. — Я не собираюсь сразу же бросать в бой необученную толпу, но подготовку всё равно когда-то придётся начинать…

«А время у нас будет, — мрачно подумал Аристарх. — Чую, затянется эта война…»

— Так точно, — хмуро, в тон мыслям генерала, ответил Бондарь. — Разрешите идти?

— Идите, капитан.

Коротко отсалютовав, Павел развернулся и двинулся по направлению к своей роте, отрабатывающей строевые приёмы на общем плацу. Народу вокруг было немного — для гражданских ещё слишком рано, а большая часть солдат была отправлена на фортификационные работы. После некоторого размышления генерал Морозов всё же решил укрепить столичную крепость, а то мало ли что… Бывшие заключённые на сию новость отреагировали достаточно уныло — «опять копать», но Аристарх веско приказал: «Надо», на чём всё недовольство и угасло.

Павел коротко обернулся в сторону Морозова, к которому, хромая, подошёл особист, щеголявший здоровенной блямбой пластыря на левой щеке.

Бондарь хмыкнул.

В отличие от некоторых, Сотников как солдат производил очень даже благоприятное впечатление — пахал как вол, не боялся драки, нынче ночью лично участвовал в поимке ниаронских диверсантов и был ранен. Павел успел навидаться самых разных представителей доблестной Тайной канцелярии — среди них попадались и классические параноики, и холодные снобы, и откровенные ублюдки, но были и вполне нормальные мужики. Короткого знакомства с безопасником хватило Бондарю, чтобы уверенно отнести Волеслава именно к последней категории.

В такое захолустье, как Монерон, обычно отправляли или откровенных долбоклюев, или нормальных солдат, которые просто чем-то провинились перед начальством. Сотников впечатление справедливо наказанного не производил, а Павел привык доверять своим ощущениям.

Как уже говорилось многими и не раз — есть две категории офицеров.