Без памяти

– Бен не так глуп, как кажется. К тому же теперь он главарь мафии Мейджора. И ты понимаешь, что, если Крейген и Мейджор начнут враждовать, жертв станет больше.

– Не думаю, что Бен развяжет такую войну. Ему нужен только ты, остальные – лишь приманка.

– Жертв уже слишком много.

Я выдыхаю последние слова со свистом и закидываю руку на спинку дивана. Жар ломит тело, становится душно. Ослабляю галстук, чтобы дать себе вдохнуть полной грудью.

– Пока вы не решите свои детские обиды, так и будет продолжаться.

– А как ты прикажешь их решить, а? – повышаю голос, встречаясь взглядом с Барри. – Прийти к нему домой и сказать: «Давай поговорим»?

Барри сидит смирно, будто знает наперед, что я ему предъявлю.

– Это будет слишком легко и сложно одновременно, – изрекает он, откидываясь на спинку кресла. – Бен хочет поиграть – так дай ему эту игру.

– На кону не моя жизнь, а жизнь Оливии!

Между нами повисает молчание. Как мне кажется, Барри не знает, что мне ответить. Однако вскоре он развивает эту мысль.

– Не знал, что тебя так сильно волнует Оливия, особенно учитывая то, что, кроме себя, ты никого раньше не замечал.

– Она помогла мне понять, что существуют люди помимо меня, которые готовы принять мое внутреннее чудовище, – бубню себе под нос.

Мне тут же становится противно от того, что со стороны мои слова звучат как раскаяние. Но с другой стороны, я успокаиваю себя тем, что Барри мне как старший брат или отчим, поэтому стыдиться мне перед ним нечего.

– Я знаю лишь нескольких людей, которым ты помог. И я в их числе, – начинает он и расстегивает пуговицу на пиджаке, будто ему тоже трудно дышать. – Ты помог мне погасить долги за игры и дал стартовый капитал на создание книгоиздательского бизнеса, так что издательство тебе всем обязано. Вспомни, как я приходил к тебе со слезами на глазах. Кто оплачивал счета моих дочери и жены, пока я проходил курс реабилитации? Кто? Мой сын? Нет. Мой сын меня бросил. И не стоит больше возвращаться к нему. Вилли выбрал другой путь, а там гордиться нечем. Мне во всем помог ты.

– Я лишь делал то, что должен был, – возражаю я Барри, чтобы он не воспевал мне оды. – Твой семейный бизнес загнивал на корню, да к тому же имел огромный долг. А твое пристрастие к азартным играм – твоя вина, и больше ничья.

Закончив, отворачиваюсь к окну, стараясь побороть слепящее солнце, от которого щиплет глаза.

– Да, – выдыхает Барри. – Когда-то я верил, что Вилли займет мое место и будет так же управлять ставшим популярным издательством. Я помню, как он писал в детстве стихи и маленькие рассказы. Как он говорил, что будет похож на меня, когда вырастет…

– Дети меняются.

Я тут же вспоминаю про своих детей, с которыми не виделся очень давно. Из-за всего, что творится сейчас вокруг меня, я не хочу подвергать этих маленьких крошек опасности. Сердце щемит от безысходности, от немощности отцовской любви, которую я не могу им дать.

Замечаю, что Барри пристально наблюдает за мной, поэтому отгоняю эти мысли прочь, тем самым освобождая разум.

– Ты прекрасно видел, во что превратился Вилли. Как он отвергал тебя снова и снова в ответ на твои крики о помощи, даже несмотря на то что имел достаточную сумму для восстановления бизнеса. И знаешь, что я тебе скажу? Вилли эгоист. И любви он не заслуживает.

– Да.

Горечь одного маленького слова прошибает насквозь. Я вижу, что Барри Уокер раздавлен тем фактом, что его единственный сын, которого он так тщательно скрывает, превратился в торчка и шестерку отца мафии. Он слишком глубоко скатился по наклонной, и теперь ни я, ни Барри не сможем его оттуда вытащить.

– Но наверное, это было предначертано судьбой… Не знаю, Майкл, что бы я делал без тебя…

– Ты просто закрыл бы бизнес. – Я развожу руками, давая понять, что на этом тему стоит закрыть. – Так вот. Тебе хорошо известно, что просто так к Бену, как к соседу, я пойти не смогу.

– И как ты тогда думаешь действовать?

В дверь кто-то стучит, и на пороге появляется Роуз. Она удивленно смотрит на меня, закрывая за собой дверь.

– Привет!

Она приветствует меня с такой интонацией, словно видит привидение. Я ничего не отвечаю и отворачиваюсь.

– Есть новости?

Вопрос звучит так тихо, что его едва можно расслышать.

– Пока все по-прежнему, – вру я ей, зная, что Оливия не простит мне, если я ввяжу Роуз в это дело. – Но мы ищем.

– Жаль…

– Слушай, мы тут заняты. Не могла бы ты…

– Поняла тебя, Майкл, – с обидой в голосе произносит Роуз, а после добавляет: – Я зайду позже.

– Хорошо, – отвечает ей Барри.

Роуз тихонько выходит из кабинета и закрывает за собой дверь.

– Не знаю, как буду действовать дальше, но в одиночку мне не справиться.

– Будешь кого-то подключать? – уточняет Уокер, задумчиво всматриваясь в раздвинутые жалюзи на окне.

– Да, – неуверенно произношу столь легкое слово.

– Тебе стоит нанять охрану.

– Я уже пробовал.

Вспоминаю тот день, когда мне пришлось пристрелить Эрни и Ричарда. Эти чертовы олухи не понимали, что от них требуется.

– К тому же ты знаешь, что я люблю действовать в одиночку.

– Но так тебе Бена не победить, – парирует Барри, переведя на меня взгляд.