Без причины

Чернота на экране сменилась рябью, через которую проявился контур человека. Шипение в динамике перешло на невыносимый свист. От этого, отдающего металлом, звука хотелось спрятаться, закрыться. Шум давил на мозг. Мы закрыли уши ладонями, но легче не стало. Казалось, что звук проникает сквозь кожу и давит на подсознание.

Внезапно шум стих. Да так резко, что возникшая тишина показалось столь же оглушающей, как и звук. Муть и рябь на экране пропали. Из телевизора на нас глядел молодой человек, который сидел на стуле. За спиной у него был ковёр. Парень был очень бледен, а еще показалось, что местами кожа его имеет землистый оттенок. И что также бросилось в глаза — это его худоба.

Бледная кожа буквально обтягивала скулы так, что он был похож на Кощея Бессмертного в исполнении Георгия Милляра из старых советских фильмов.

— Добрый вечер, участники игры «Кто раньше сдохнет», — заговорил парень с экрана и сразу же закашлялся. Когда приступ кашля прошёл, он продолжил: — Мы с вами уже немножко знакомы, правда, я сейчас без грима и клоунских усов. Мне не терпится передать привет Ольге. Олечка, милая, ты не переживай. Я буду болеть за тебя. Тебе обязательно повезёт в этом раунде. Я лично об этом позабочусь. Не переживай, мой котёнок. Всё будет хорошо.

Ольга опустила глаза в пол и произнесла сквозь зубы:

— Больной ублюдок, честное слово.

Парень поднял вверх палец.

— Я хотел бы вам напомнить, уважаемые участники, что зовут меня Мистер Смерть и до конца первого часа осталось двадцать пять минут. Вы готовы дать ответ? Молчите?

Он усмехнулся, его лицо стало жёстким, а глаза колючими.

— Когда созреете, скажите громко «Даём ответ», и я вас обязательно услышу. И назовите нам одну фамилию, одно имя и причину такой жёсткой расправы с вами.

Мистер Смерть встал со стула и подошёл вплотную к камере. Его бледное лицо заполнило весь экран. Обескровленные губы задвигались.

— Одно имя и одну фамилию, — повторил он.

Новый приступ кашля скрутил парня. С губ начали срываться капельки крови, перемешанные с ржавой мокротой. Они ударялись о стекло камеры и разбивались кроваво-ржавыми кляксами. На экран было жутко смотреть.

Справившись с кашлем, парень приблизил к объективу камеры палец и размазал кровь.

— У вас осталось двадцать пять минут, — напомнил он, и изображение погасло.

— Вот же ублюдок! — повторил Вадим слова Ольги.

— Он больной ублюдок, — поправила его Ольга.

— В одном он прав, время идёт, — вступила в разговор Раецкая, пряча диктофон в карман. — А у нас нечего ему предложить в ответ.

— Да, надо поторопиться, — согласился Бочаров.

— Будьте осторожны, — сказал я, кинув взгляд на Ольгу. — Кто знает, следующие подсказки могут быть не такими безобидными, как эти.

— Да ладно тебе, чай не дети, — сказал Бочаров и подтолкнул Зацепина к выходу из гостиной.

8. Андрей Осипович этого не рассказывал

Зимняя ночь приготовила свои декорации: она рассыпала по небу мерцающие созвездия и над крышами домов зажгла остроконечный серебристый полумесяц. Стало ещё холоднее и неуютней. Оживлённый дуновением ветра, с веток деревьев посыпался снег. Константин остановился возле разрушенного забора и поманил рукой Бориса. Тот сначала осмотрелся по сторонам и только потом подошёл к напарнику.

— Что-то не так?

— Нормалёк всё, — ответил Константин. — Денёк просто сегодня выдался горячим, и я от всего этого основательно проголодался.

— У меня в сумке осталось пара бутербродов и чай в термосе. Если хочешь, сходи, перекуси.

— Не мешало бы, а то я до утра от голода волком завою.

— Иди-иди, я посмотрю. Вроде всё тихо.

— Успею. Ха-ха, а я вот вспомнил, когда нам последний раз давали так основательно просраться, как сегодня.

— Это ты про тот день, когда мы Саню Карелина потеряли?

— Так точно.

— Я тоже про это вспомнил. Мы сами тогда были виноваты. Всё было чересчур спокойно, и мы расслабились, а тут братки на волге с автоматами. Привет, родные, не ждали?

— Не ждали, это точно. Я с перепугу к бабам в баню вломился. Они визжат, я кричу. Когда они меня назад вытолкнули, я стрелять куда попало начал. Слава богу, никого не задел.

— Я тогда тоже ни в кого не попал. Соловьёв всех троих завалил. Он — умница, он не растерялся и жизни нам спас. Чётко так, бах, бах, бах и готово. Три трупа и тишина.

— Да, тишина… Это ты точно заметил. Я её хорошо запомнил, как будто всё вокруг замерло.

— Саню нам надо было самим спасать, — вздохнул Борис. — Не тормозить. Ещё эти тёлки бестолковые и молодые, что на скорой приехали, им бы в куклы играть, а они на огнестрел примчались. Всё это было банальной потерей времени. Всё как назло.