Без семьи

– Не в одной только Франции хороший климат.

– Артур однажды уже поправился во Франции, и мать, несомненно, увезла его туда. Кроме того, я хочу, чтобы ты уехал отсюда. Иначе, вот посмотришь, с нами случится какая-нибудь беда. Уедем, пока не поздно!

Но хотя отношение ко мне всех членов семейства Дрискол нисколько не изменилось, я все же не решался последовать совету Маттиа. Я мог сомневаться и сомневался, но твердой уверенности в том, что я не принадлежу к семейству Дрискол, у меня не было.

ГЛАВА XVIII. ТОРГОВЦЫ КРАДЕНЫМИ ВЕЩАМИ

Дни проходили за днями, недели за неделями, и наконец наступило время, когда наша семья должна была выехать из Лондона и начать разъезжать по Англии.

Повозки были заново выкрашены и нагружены теми товарами, какими собирались торговать летом. Чего-чего там только не было, и удивительно, как все эти вещи поместились в двух повозках. Из окна повозки я и Маттиа наблюдали, как выгружались из люка многочисленные тюки, попавшие во Двор Красного Льва столь необычным способом. Наконец товары были уложены, лошади куплены, где и как неизвестно, но они прибыли, и все было готово к отъезду.

Отец, считая, что мы с Маттиа неплохо зарабатываем игрой на скрипке и арфе, решил взять нас с собой в качестве музыкантов. О своем решении он объявил нам только накануне отъезда.

– Вернемся во Францию! – сказал Маттиа. – Воспользуемся первым подходящим случаем и сбежим!

– Почему нам не поездить по Англии? Быть может, мы встретимся с госпожой Миллиган.

– Потому что с нами непременно случится беда!

Снова мы едем по большим дорогам. Но теперь я не могу свободно идти, куда хочу, и делать, что мне вздумается: мы связаны с семьей Дрискол.

С чувством большого облегчения покидал я Лондон. Я не увижу больше Двор Красного Льва и этот люк, который невольно притягивал мои взгляды. Сколько раз ночью я внезапно просыпался от кошмара – мне чудился красный свет потайного фонаря, проникающий к нам через маленькое окошко повозки.

Мы шли пешком вслед за повозками и вместо зловонных запахов и нездоровых испарений Бэснал-Грина вдыхали теперь чистый воздух полей. Красивые окрестности, по которым мы проезжали, хотя и не назывались «зелеными», доставляли нам большое удовольствие своей свежей зеленью и веселым щебетанием птиц.

Уже в первый день нашей посадки я увидел, как производилась продажа так дешево приобретенных вещей. Мы приехали в большое село и остановились на площади. Одну из стенок повозки опустили и устроили нечто вроде прилавка, куда выставили на показ любопытным покупателям все товары.

– Обратите внимание на цены! Какие низкие цены! – кричал отец. – Более дешевых вы нигде не найдете. Так как я сам никогда не плачу за товары, то и могу продавать их дешево. Я не продаю, а отдаю задаром! Обратите внимание на цены! Смотрите, какие цены!

И я слышал, как люди, отходя, говорили:

– Товары, должно быть, краденые.

– Да он и сам этого не скрывает.

Если бы покупатели взглянули на меня, то по моему красному от стыда лицу поняли бы, что их предположения правильны.

Люди не видели, как я покраснел, зато Маттиа прекрасно это заметил и вечером заговорил со мной, хотя обычно избегал откровенных разговоров об этом предмете.

– Как можешь ты переносить такой позор? – спросил он меня.

– Молчи, пожалуйста, если не хочешь сделать меня еще более несчастным.

– Я вовсе не хочу этого. Я хочу, чтобы мы вернулись во Францию. Еще раз говорю тебе, с нами случится беда. Чувствую, что это произойдет очень скоро. Пойми же, полиция рано или поздно должна заинтересоваться, почему господин Дрискол продает свои товары по такой низкой цене…

– Маттиа, умоляю тебя!..

– Нет, я должен открыть тебе глаза. Тогда всех нас арестуют, тебя и меня также, хотя мы с тобой ни в чем не виноваты. Но нам трудно будет это доказать. Разве мы не едим хлеб, купленный на деньги от продажи краденых товаров? Нас всех посадят в тюрьму, и ты не только не сможешь найти свою настоящую семью, но не сможешь также сообщить госпоже Миллиган о преступных замыслах Джеймса Миллигана. Удерем, пока не поздно!