Безбесыш. Предземье

Впрочем, тот частокол лишь на фоне плетеней в посёлке серьёзной городьбой смотрится. Вдоль дороги же, так и вовсе оградка из хлипких жердей, что прибиты меж кольев. Зато длинная — тянется на сотни и сотни шагов, огибая холм, и уходит далеко за ручей. Это просто граница участка и преграда для пасущейся на пожелтевшем, прибитом дождями и первыми заморозками лугу разномастной скотины. Со стороны леса оградка продолжается тоже, но пока круг не замкнут. Едва различимые отсюда людские фигурки копошатся близ самых деревьев.

— Загон ладят, — проследил мой взгляд Брант. — Давай в дом сначала. Вея точно там. Видишь дым? Небось, с Линой кухарят.

Я кивнул и направился к выходящей на дорогу калитке, от которой к приоткрытым воротам шла протоптанная тропинка. Ноги так и несут всё быстрее. Еле сдерживаюсь, чтобы не побежать.

А, к йоку! Скидываю на землю лук и колчан с рюкзаком — Брант подхватит — бросаю копьё и со всех ног несусь к частоколу. Подлетел. Тяну створку ворот на себя. Фат — не Мун. Среди дня изнутри запираться, когда домашние рядом снаружи, не нужно. Заскакиваю во двор и едва не сталкиваюсь с несущим какую-то миску Важиком.

— Ага! — с хохотом подхватываю уронившего свою ношу малого. — Не ждали!

У мальчишки отнялся язык. Худенькие ручонки душат мою шею. Лохматая головка прижалась к щеке.

— Вот так вымахал! Еле поднять тебя смог.

— Кто орёт там? — раздаётся из дома. — Что вернулись? Обед ещё не готов.

И тут же совсем другим голосом:

— Боженьки! Китя!

В сенях стоит Вея. Высокая, взрослая. На голове цветастый платок. На самой сарафан и передник. Рот открыт, в глазах слёзы.

— Вейка!

— Вернулся! Живой!

Названная сестрица бросается ко мне. Еле-еле успел опустить Важика. Она бы его просто смяла — настолько крепко вцепилась в меня. Повисла на шее. Теперь мы одного роста. Слов нет. Ревёт мне в плечо, причитает бессвязно.

— Родная… Ну, полно.

Шепчу, а у самого в глазах тоже мокро. Отвернись, бес. Не смотри на мои слёзы счастья. Тебе всё равно не понять.

Ло 11

Вот вроде бы и нормально поговорили — мальчишка даже частично признал свою вину и пообещал не влезать впредь — а далеко не всё сказано, что требовалось обсудить. Бросил своё беспечное: “ладно” — и завалился спать. Для него недалёкого с приездом на Фат все проблемы закончились. Про некоторые он даже не думает. Не видит их. Нужно было начинать с главного. Понятно же, что на острове нам нельзя надолго задерживаться. После поступка Мохи, сложить одно с другим не проблема. Но это для меня. Кит значения словам охотника не придал.

Сколько дней прошло, а он так больше ни разу и не вызвал меня. Проблем нет — Ло не нужен. Проехали с маленьким купеческим обозом через половину острова. Всего три повозки и девять с Китаром мужчин. Фат — это не материк и даже не Мун. Дороги почти безопасны и отсыпаны щебнем, так что даже дождь не мешает проезду. Несколько небольших перевалов — и вот мы на месте.

Посёлок, в котором мальчишка надеется обнаружить своих, встречает по-осеннему прохладной погодой. До зимы ещё месяц, но холода доберутся до этих широт со дня на день. Если Розины с сиротами здесь, ещё есть шанс уплыть с Фата до завершения судоходства. Китар убедится, что у детей всё хорошо, оставит им деньги — надеюсь, не все — и можно прощаться.

Если раньше зимовка на острове представлялась мне хорошей идеей, то в свете открывшихся обстоятельств моё мнение поменялось. Самый безопасный для нас вариант — переждать большую часть межсезонья в долине Оргаров. Тумен примет с радостью. Погостим у него, а в начале весны по ещё не сошедшему снегу, пока звери в спячке, вернёмся в империю. Я всё рассчитал. Выйдем к нужному острову, когда лёд в проливе ещё будет стоять. Переберёмся на нужный нам берег без всяких паромов, а дальше Земград и корабль.

Но для этого нужно спешить. Задержимся на неделю-другую — и всё. Будем ещё минимум месяц торчать на Фате пока лёд окончательно не затянет пролив. Этот остров опасен для нас. Слишком быстро здесь разносятся слухи. Слишком крепко здесь держит в руках все процессы местная многоголовая власть. Уверен, совет этих выборных, контролирующий даже здешнего декоративного ярла, очень скоро заинтересуется лже-Соболевским. Им-то точно известно, что данный князь насквозь фальшивый.

* * *

Слава звёздам! Весь выводок здесь. Друг Рабани по имени Брант ведёт носителя к дому сирот. Впрочем, домом эту древнюю развалюху из поросших мхом подгнивших брёвен сложно назвать. Почерневший от времени частокол, что окружает постройку, и то смотрится свежее и крепче. Не знаю, кто из них принимал решение по покупке недвижимости, но подавляющая часть оставленных Китаром денег ушла именно на землю, на которой стоит это недоразумение.