Бездна и Ланселот

Опросив в присутствии адмирала кого было еще возможно из обслуги, Ланселот, как мог, попытался восстановить картину событий. Выяснилось, что с утра президент работал с документами и в час дня сел отдохнуть. В это время художница по фамилии Шуматова, очевидно русская, писала с натуры его портрет. У окна сидела знакомая Рузвельта Люси Мерсер, также в комнате находилась его племянница Сакли, а другая племянница, Делано, расставляла в вазах цветы. Еще там был какой-то фотограф, тоже, возможно, русский, прибывший вместе с Мерсер и Шуматовой. Тут внесли столик для ланча, и Рузвельт предупредил художницу, что ей осталось работать не более четверти часа. После этого он взял из хьюмидора сигару, закурил, вдруг лицо его покраснело, он потер ладонями лобные доли и шею. «Как ужасно болит голова», – только и успел сказать он, шумно вздохнул и лишился чувств, а через два часа, не приходя в сознание, скончался. Мерсер и Шуматова после этого сразу уехали. Все это было довольно странно и оставляло много вопросов, над которыми Ланселот размышлял в самолете, так же, видимо, как и доктор Мак-Интайр. Но тот все время молчал, отвернувшись лицом к темному иллюминатору, а может, просто спал, и Ланселот решил пока что не приставать к нему с вопросами.

По прилете рано утром он сразу отправился к Хопкинсу. Тот выглядел крайне уставшим и очень грустным. Выслушав рассказ Ланселота, он сказал:

– Я уже переговорил с Мак-Интайром, он уверен, что президента отравили цианистым калием, все клинические признаки налицо: внезапная головная боль, красное лицо, шумное дыхание, вишневого цвета трупные пятна, прикушенный от судорог язык. Хотя официальная причина в свидетельстве о смерти названа как кровоизлияние в мозг вследствие артериосклероза, Мак-Интайр утверждает, что регулярные осмотры президента никаких признаков склероза мозговых артерий не показывали. Единственное, что он не понимает, как яд попал к президенту, ведь ланч только еще начали собирать.

– Думаю, что я могу это объяснить.

– ???

– Прямо перед приступом президент закурил сигару.

– Но он же последнее время совсем не курил!

– То-то и оно. Подозреваю, что хьюмидор с сигарами кто-то привез ему в подарок. Сигара могла быть пропитана цианидом.

– Кто?! Русская художница, фотограф?

– Вряд ли. Это должен был быть кто-то из ближнего круга: Люси Мерсер либо Моргентау. Кстати, совсем не обязательно, что они знали, что сигары отравлены. Подарок для президента мог кто-нибудь через них и передать.

– Мог, мог, мог… – в задумчивости тихо повторил Хопкинс. – Впрочем, – оживился он, – есть один безошибочный способ это проверить. Порой несколько косвенных доказательств дороже прямых. Скажите, Ланс, внимательно ли вы осмотрели дом?

– Да, как вы и просили.

– Тогда скажите мне, видели ли вы там этот хьюмидор?

– Нет, не видел.

– Это точно?

– Абсолютно! Никакого хьюмидора, сигар и даже ни одного окурка я там не заметил, хотя смотрел очень тщательно.

– И что из этого следует?

– То, что хьюмидор кто-то спрятал или увез. Скорее всего, тот, кто его и привез и кто знал, что сигары отравлены!

– Именно так, – констатировал Хопкинс. – И это значит, что доказать что-либо нам вряд ли удастся, тем более что вскрытие тела проведено не будет.

– ???

– Адмирал сказал, что так распорядился Моргентау. Он ведь, кроме того что министр финансов, курирует в правительстве еще и полицию и ФБР. Я разговаривал по телефону с Элеонорой Рузвельт – она приехала в Уорм Спрингс сразу после того, как вы оттуда отбыли. Так вот, она тоже против вскрытия, более того, говорит, что президента будут хоронить в закрытом гробу – якобы такова была его воля.

– Что, не хочет, чтобы грязное белье стирали на людях?

– Думаю, да. Рузвельта уже не вернешь, война ни сегодня завтра закончится, победители будут делить победу, и Америка просто не может выглядеть перед всеми как страна, где президентов травят, как крыс. «La Raison d’État», как говорят французы, – государственный интерес!

– Значит, все, чего мы добились в Ялте, коту под хвост? А ведь кино, которое нам показали под Ай-Петри, теперь вряд ли прокрутят снова, для одного Гарри Трумэна!

– Не совсем так. Это кино ведь смотрели не только мы, и Трумэн, конечно, уже в курсе. Да и русские танки, которые сейчас катаются по Германии и Австрии, как у себя по деревне, так просто со счетов не сбросишь! Но вы правы, наш тон в отношениях с Советами сменится скоро, и на 180 градусов. Трумэн вчера мне сказал: «Теперь у нас есть дубинка против русских парней».

– Готова атомная бомба?

– Очевидно. Кстати, благодаря и вашим стараниям, мистер Ланселот! И потом, сдается мне, что наши атомщики, идя чуть ли не впереди наступления, что-то такое раскопали и в Германии, причем уже в готовом виде. Так что дружбе с русскими, похоже, конец, даже корабли с товарами по ленд-лизу уже начали в портах разгружать обратно!

– Все равно «джерри» войну уже окончательно проиграли, а это значит, что хотя бы союз Америки с «серыми» и немцами против русских не состоится, то есть, надеюсь, и демократия у нас пока сохранится по-прежнему.