«Бежали храбрые грузины». Неприукрашенная история Грузии

Столь же мудро вел себя и его наследник Митридат, помогавший великому Траяну столь активно и самозабвенно, что стал римским гражданином, а сын Митридата, Фарсман III, по прозвищу Квели (Храбрец), удостоился даже приглашения в Рим, где Антонин Пий принял нужного вассала весьма ласково, наградил за верность и подарил некоторые земли Колхиды. Хотя и не всю, как тому хотелось. А потом, как сообщает преподобный Мровели, Храбреца отравили. Кто, не уточняется. Но, видимо, собственные придворные, и скорее всего, по инициативе парфян, уставших смотреть на интимную близость соседа с вековечным оппонентом. Как бы то ни было, сын и наследник отравленного просидел на престоле совсем недолго, внук вообще пропал непонятно куда, и к II веку престол в Мцхете вместо армянских Арташесидов занимают уже парфянские принцы из Дома Аршакидов, третьей династии Иверии. Рим, таким раскладом явно недовольный, помешать не сумел: сами понимаете, сперва Коммод, войн боявшийся, как огня, потом тяжелейшая гражданская, потом приведение себя в порядок, так что около четверти века Иверия, как и Армения, пребывала в тесном, до уровня конфедерации, союзе с Парфией. И надо сказать, жила – не тужила, аккурат в то время расцветая экономически и развиваясь социально, причем по той схеме, которая много позже будет названа «классической европейской», с феодальной лестницей, ранней формой крепостничества и, увы, новым витком княжеских претензий видеть царя всего лишь «первым среди равных», и не более того. А затем перс Ардашир, сын мага Папака из рода Сасана, поднял мятеж против парфян и положил начало новому Ирану.

Слева молот, справа серп

Сказать, что для кавказских царств такой поворот судьбы оказался неприятным сюрпризом, значит не сказать ничего. Парфяне, некогда дикари дикарями, строили свое царство по культурным эллинистическим лекалам, не стесняясь брать хорошее у всех, кто это хорошее имел, никого в культурном смысле не напрягая, да и вообще исповедовали принцип «Пусть расцветают сто цветов». За персами, пятьсот лет прозябавшими в тоске о былом величии, стояла мощная, крайне своеобразная культура, которую они считали высшей из возможных, как, впрочем, и себя, «истинных арийцев», полагали венцом творения, Арьян же Ваэча, «страну ариев», пупом земли. К тому же и в Иверии, и в соседней Армении престолы занимала родня свергнутых и почти начисто перебитых Аршакидов, которых потомки Сасана официально именовали «кровными врагами», в связи с чем былой режим наибольшего благоприятствования с этого момента стал невозможным, максимумом хорошего в новых реалиях могло стать разве что холодное сосуществование по схеме «ни мира, ни войны». Что какое-то время и имело место, поскольку первые Сасаниды, укрепляя позиции внутри страны, внешней политике особого внимания не уделяли.

Было, однако, совершенно понятно, что от будущего ничего хорошего ждать не приходится, тем паче что Рим, естественный противовес «ариям», аккурат в это время рухнул в беспредел «эпохи тридцати тиранов». Августы сменялись с калейдоскопической скоростью, власть оказалась в руках тупой, мало что в политике понимающей военщины, бурным цветом расцвел сепаратизм, разорвавший Империю натрое, а ко всем прочим прелестям на Балканах появились еще и первые готы, разведывавшие, что там на юге да как. К тому же императорам, более или менее сознающим, что происходит, катастрофически не везло. Умный и сильный Деций погиб в битве с готами, еще один добротный руководитель, Валериан, уразумевший, что на востоке творится что-то не то, был разбит персами и погиб в плену у по-настоящему великого шаханшаха Шапура I, оккупировавшего после этого Армению и вплотную приблизившегося к иверийским рубежам. Оказавшись перед лицом гибели, Рим концентрировался, выводя войска отовсюду, откуда только можно было, Боспор и Дакия были отданы на съедение готам, но скреплять рассыпавшееся было трудно, а враги рвали Империю на куски. Готы заняли Крым, освоили судоходство, добрались до берегов Колхиды, – и в такой ситуации Империя сделала ставку на маленькое, но воинственное вассальное княжество лазов, обеспечив их всем, чем только в тот момент могла.