Безмолвная весна

Средства, которые насекомые используют для защиты от ядохимикатов, вероятно, различны и пока недостаточно изучены. Высказывается предположение, что некоторые насекомые выдерживают химическую обработку благодаря особенностям строения своего организма. Однако мысль эта далеко не доказана. Но факт существования иммунитета у некоторых видов насекомых вполне доказан наблюдениями. В Малайе, в Куала-Лумпуре, комары сначала покидали обработанные помещения. После появления у них устойчивости их можно было уже видеть сидящими на слое ДДТ. В любом армейском лагере на юге Тайваня можно найти устойчивых к ДДТ клопов со следами порошка на теле. Когда этих клопов завернули в тряпку, пропитанную ДДТ, они жили еще в течение месяца, продолжали откладывать яйца, а вылупившаяся молодь росла и нормально развивалась.

Устойчивость может и не зависеть от физического строения. Мухи, устойчивые к ДДТ, имеют фермент, который позволяет им превращать этот инсектицид в менее токсичный ДДЕ. Этот фермент имеется только у мух, обладающих генетическим фактором устойчивости к ДДТ. Фактор этот, конечно, наследственный. Каким образом мухи и другие насекомые обезвреживают фосфорорганические химикаты, еще менее известно.

Некоторые особенности в поведении также могут оберегать насекомых от ядохимикатов. Многие замечали, что устойчивые мухи чаще сидят на необработанном полу и на столах, чем на обработанных стенах. Домашние мухи обычно подолгу сидят на одном месте, в результате чего реже соприкасаются с ядом. Некоторые малярийные комары ведут себя таким образом, что почти совсем избегают воздействия ДДТ. Раздраженные опрыскиванием, они покидают закрытые помещения и этим спасаются.

Обычно устойчивость вырабатывается за 2–3 года, иногда даже за 6 лет; но бывает, что хватает одного сезона, а то и меньше. Большое значение имеет число поколений, производимых насекомыми в год; оно зависит от вида насекомых и климата. У канадской мухи, например, устойчивость вырабатывается медленнее, чем у мухи на юге США, где длинное жаркое лето оказывает благоприятное влияние на рост потомства.

Иногда с надеждой спрашивают: «Если у насекомых вырабатывается устойчивость, то не может ли она выработаться и у человека?» Теоретически да, но так как на это потребуются сотни и даже тысячи лет, вряд ли это может служить утешением для живущих сегодня. Устойчивость вырабатывается не в отдельном организме. Если человек от рождения имеет свойства, делающие его менее восприимчивым к действию яда, то у него больше шансов выжить и вырастить детей. Устойчивость развивается у людей на протяжении нескольких поколений. Человеческий род воспроизводит себя примерно по три поколения за столетие, а новые поколения насекомых рождаются через несколько дней или недель.

«В некоторых случаях лучше примириться с небольшим вредом, чем совсем устранить вред в течение какого-то времени, заплатив за это потерей самих средств борьбы», — говорит голландец Брийе. «Опрыскивай как можно меньше, — советует он. — Истреблять вредных насекомых всегда надо очень осторожно».

К сожалению, эта точка зрения не господствует в американских сельскохозяйственных органах. Ежегодник Министерства земледелия за 1952 год, целиком посвященный насекомым, признает тот факт, что насекомые стали устойчивыми, но при этом заявляет: «Для истребления вредителей надо применять инсектициды чаще или в больших количествах». Министерство умалчивает о том, что будет, когда останутся неиспытанными лишь такие химикаты, которые убивают не только насекомых, но и вообще все живое. В 1959 году, всего лишь через 7 лет после того, как был дан этот совет один коннектикутский энтомолог заявил, что в борьбе против по крайней мере одного или двух видов вредителей пущен в ход последний новый препарат.

Д-р Брийе говорит: «Более чем очевидно, что мы идем по опасной дороге… Мы намерены найти и проверить другие способы борьбы, способы биологические, а не химические. Мы должны направлять естественные процессы как можно осторожнее, без применения грубой силы…

Мы должны лучше ориентироваться и глубже смотреть в корень дела, чего я не замечаю у многих ученых. Жизнь — это чудо, недоступное нашему пониманию, и мы должны быть с ней почтительными, даже когда нам приходится бороться с ней… Обращение к такому оружию, как инсектициды, для регулирования живой природы является доказательством недостаточности наших знаний природы и неспособности направлять естественные процессы без применения грубой силы.

Здесь нужна скромность; здесь нет оправдания научной самонадеянности».

17. Другой путь

Мы стоим сейчас на развилке двух дорог. Но в отличие от дорог, о которых говорится в известной поэме Роберта Фроста, эти две дороги не одинаково хороши. Дорога, по которой мы уже долго движемся, обманчиво легка, она гладкая автострада, по которой мы несемся с большой скоростью, но в конце которой нас ждет катастрофа. Другая дорога — менее наезженная. Но именно она предоставляет нам единственный шанс добраться до намеченной цели и сохранить в целости нашу планету.