Безопасность Родины храня

Сколько же опасных километров преодолели они, попадая порою в сложнейшие, казалось бы, безвыходные ситуации. Однажды после очередной операции в Ровно их стал преследовать «пикап» с гестаповцами. Схватка, подумали, неминуема… И вдруг впереди, метрах в ста от них, появилась точно такая же машина, как и та, которую вел Струтинский, такого же цвета!

— Сворачивай налево! — приказал Кузнецов, как всегда мгновенно оценив обстановку.

Струтинский круто повернул машину. По переулку они влетели на параллельную улицу и помчались уже в обратном направлении. Все произошло настолько быстро, что гестаповцы, ничего не заметив, продолжали погоню, но… уже за другой машиной.

Неожиданная опасность возникла в лице гитлеровского офицера майора Гителя. Контрразведчик абвера Гитель заподозрил в Пауле Зиберте английского шпиона. Он учинил форменный допрос Лидии Лисовской, на квартире которой часто появлялся Зиберт в компании немецких офицеров, усиленно интересуясь, не употребляет ли тот английские слова. Тянуть дальше с Гителем было нельзя. Командование отряда запросило Центр и получило согласие на операцию.

…Кузнецов пригласил Гителя провести вместе вечер. Фашист был непрочь выпить за чужой счет, заодно и присмотреться еще раз к Зиберту. Стол накрывал Николаус-Струтинский: аккуратно расставил бокалы, наполнил их вином. «Гут!» — удовлетворенно сказал Гитель. Струтинский подошел к Кузнецову и заботливо предложил освободиться от портупеи: «Ведь она стесняет». Николай Иванович снял ремень вместе с кобурой и облегченно вздохнул. В кармане брюк лежал запасной вальтер. «Разрешите?» — вежливо обратился Струтинский к Гителю. Фашист, правда с меньшим энтузиазмом, но тоже снял ремни с кобурой. Струтинский повесил их на вешалку на виду у всех и… сел за стол. Как и предполагали, Гителя это покоробило: как так, рядовой солдат бесцеремонно садится за один стол с офицерами! Всецело поглощенный проработкой Николауса, майор не заметил, как Кузнецов зашел за его спину… И с силой навалился на него, заломив руку… Струтинский тут же ринулся на помощь. Поняв, с кем имеет дело, абверовец сразу же обмяк. При допросе он выложил всю информацию, которая была ему известна. С Гителем было покончено.

Вместе участвовали они в освобождении арестованного Георгия Струтинского, который тоже вел разведывательную работу в Ровно. Жил он в городе под именем Грегора Василевича. Украинские националисты напали на след Георгия, когда тот зашел на проваленную явку. Его допрашивали в тюрьме почти ежедневно, избивали. Николай в эти дни жил одной мыслью: как спасти брата. На помощь ему пришел Кузнецов, который не мешкая поделился своими соображениями с Медведевым. План был не из легких, но Дмитрий Николаевич дал согласие.

Почти двое суток, в течение которых решалась судьба Георгия, машина Кузнецова и Струтинского дежурила в глухом переулке неподалеку от тюрьмы. Многое зависело и от партизана Петра Мамонца, которому удалось устроиться в тюрьме полицаем. Он помог Георгию бежать из колонны арестованных, направлявшихся под присмотром полицаев на строительные работы в город. По дороге оба, и Георгий и Петр, «отстали»…

В тот же день Кузнецов и Струтинский привезли их в отряд. Товарищи с трудом узнавали истощенного и обессиленного Георгия. Но молодость взяла свое, и вскоре он вернулся к разведывательной работе.

Гитлеровцы отступали. Разведчики отряда оставались в Ровно до последней возможности, передавая командованию ценную информацию о переброске немецких частей с востока на запад, передвижении штабов, о панике, царящей в «столице».

Всегда бдительный, строго соблюдавший конспирацию, Николай Струтинский в эти дни все же был выслежен. Он пришел на одну из явок, а минут через пятнадцать в квартиру ворвались гестаповские агенты. Двумя выстрелами Николай уложил их на месте. Но во дворе стояли каратели… Выскочив на лестничную площадку, Струтинский открыл по ним огонь. Воспользовавшись замешательством жандармов, партизанские разведчики скрылись.

Бегство гитлеровцев из города принимало панические размеры. Готовились к эвакуации многочисленные отделы рейхскомиссариата, представители частных фирм и контор, предатели и лакеи оккупантов. Стараясь поскорее унести ноги, они платили за машину до Львова по пятнадцать тысяч марок. Но и за такие бешеные деньги трудно было достать транспорт. В ровенских гаражах Струтинский имел своих людей и дал им задание любыми средствами задерживать машины: подсыпать в горючее песок, портить моторы, обрывать электрооборудование.