Безукоризненное деловое соглашение

Через минуту после того, как сестра ушла из комнаты, Дори сказала:

— Мистер Хантер, когда несколько дней тому назад мы разговаривали, я повела себя глупо. Когда я осталась одна в Лэсеме и получила письмо от сестры, где она сообщала, что собирается приехать в Америку, а потом в Техас, чтобы «рассортировать меня», как она сказала, я испугалась и запаниковала. Когда Ровена на что-то решится, она ничего больше не видит. Она сказала, что уверена — после смерти отца я останусь в этом доме со своими книгами и никогда ни с кем не познакомлюсь, не говоря уж о том, чтобы я вышла замуж. Ровена к тому же считает, будто то, что сделает счастливой ее, делает счастливым любого. Ей нравится быть замужем, так что, считает она, и мне это тоже понравится.

— Но ведь замужество — единственный приемлемый путь иметь этих шестерых детей, которых вы хотите.

— Да, конечно, но в моем возрасте — почти тридцать лет — я немного старовата, чтобы создавать семью.

— Тогда ваша сестра права, и вы собираетесь похоронить себя.

Все время, пока он с ней разговаривал, он наблюдал за ней. Трудно было увязать то, что он видел, с тем, что он чувствовал. Она выглядела деревяшкой, но в ней таились чувства, он знал это. Может, у него уже старческое слабоумие? Может, ему надо Найне посещать почаще? Но сейчас опытность Найне, ее занудность и то, что она часто говорит невпопад, — все это казалось грязью в сравнении с чистотой мисс Лэсем.

— Что я делаю со своей жизнью, ни вас, ни сестру не касается, — фыркнула Дори.

Коул знал, что она права. И также знал, что ему нужно уйти и никогда не возвращаться. Но когда же он делал то, что должен делать? Он не должен был пристегивать свой первый револьвер. Если бы он не попытался спасти эту «деревянную» женщину от грабителей в банке, его бы здесь не было сейчас он бы ее не поцеловал и ничего такого бы не почувствовал.

К тому же в этой женщине было еще что-то, что его заинтриговало. Может быть, он провел очень много времени среди женщин не того покроя. Может быть, все «хорошие» женщины на нее похожи, если их узнать поближе, но он в этом сомневался.

Может, проблема была в том, что она бросила ему вызов, а вызов — это было как раз то, что он всегда принимал. Достаточно, чтобы кто-нибудь ему просто сказал: «Коул, ты не способен это сделать», и волосы у него на голове вздымались, и он уже знал, что обязан это сделать, все равно на что его подстрекали: он не мог этого не совершить.

Мисс Лэсем, казалось, читала его мысли. Казалось, она понимала, о чем он думает. Она набрала воздуху, а выдохнув, взглянула на него с большой мягкостью. Этот взгляд заставил Коула осознать, что она гораздо красивее, чем ему казалось раньше.

— Вы очень добры, но сейчас я должна просить вас быть рассудительным. В свете того, что произошло, вы должны понять, что вы и я не можем даже помышлять о помолвке. Это невозможно.

Иногда эта женщина заставляла его чувствовать себя просто глупцом. Он не понимал, о чем она толкует. Единственное, о чем он думал, так это о том, как сильно ему хочется поцеловать ее еще раз. Разве то, что случилось между ними, было лишь счастливой случайностью? Чем-то, что случается только один раз?

— Что — невозможно? Почему?

— Наше влечение друг к другу изменило все. Я не представляю, какие чувства возможны между нами. Почти преступники — не те мужчины, к которым меня тянет. Я вас уверяю, то, что я… мы… так сильно прочувствовали — просто потрясение и для меня, и для вас. Принимая во внимание такую притягательность, мы не можем даже думать о том, чтобы вместе проводить время. Результаты могут быть ужасны…

Коул поглядел на стол, томясь по бокалу виски, но бокал был пустой. И именно сейчас ему безнадежно хотелось выпить. Что это она говорит?

— Какие результаты?

Она взглянула на него с великим терпением:

— Мистер Хантер, я признаю, что все это было ошибкой. Моей ошибкой. Я уже говорила вам, что запаниковала при известии о приезде сестры и попыталась осуществить — как сейчас понимаю — очень и очень наивный план. Извините меня, я это затеяла, и я же хочу с этим покончить.

— Какие результаты? — повторил он, все еще пытаясь сообразить, о чем идет речь. Обычно он женщин понимал, для этого ему английского языка было достаточно.

Она вздохнула так, будто должна была объяснять ему простейшие вещи.

— Когда мы… поцеловались, между нами возникло сильное притяжение. Я не осознавала, где нахожусь. В тот день, когда я встречалась с вами в вашем пансионе, я не чувствовала между нами притяжения. Когда при фальшивом браке тяги друг к другу нет — все в порядке, но такой брак невозможен с мужчиной, который хочет… хочет…

Все еще не уловив на его красивом лице понимания, она фыркнула: