Безупречная жена

– Почему? – Она заглянула ему в лицо. Я не нахожу в этом ничего неуместного.

– Нет. Но я забыл, насколько вы умны. Ваши ответы слишком глубоки. – Он снова мельком взглянул на нее. – Искусство флирта предполагает более легкий стиль общения.

– Искусство флирта? – моргнула Антония.

– Конечно. А о чем же еще речь? Теперь сосредоточьтесь. Вы сегодня вечером собираетесь быть на балу у леди Гисборн?

– Ау, мисс Мэннеринг? Смею я надеяться на следующий котильон?

Антония со смехом повернулась и подала руку Хьюго Сэттерли, который склонился над ней в изящном поклоне.

– Думаю, да, сэр. А я уже решила, что вы меня забыли.

– Это невозможно. – Хьюго выпрямился и пламенно прижал руку к сердцу. – После всех усилий, которые я предпринял, чтобы мое имя было вписано в вашу карточку? Что вы, моя дорогая, разве я такой болван?

– Ты, скорее, просто болтун, – произнес Филипп, выходя вперед. – Если не поспешишь, опоздаешь к началу.

– Не обращайте на него внимания. – Хьюго предложил руку Антонии и двинулся с ней к танцевальному кругу. – Он просто ревнует.

Антония ответила на это лукавым взглядом и многозначительной улыбкой. С Хьюго она чувствовала себя легко и свободно, он был превосходным товарищем, обаятельным, необидчивым. Как и все друзья Филиппа, он превосходно танцевал и всегда был готов рассказать последнюю светскую сплетню.

Когда они заняли свое место в рядах танцующих, Хьюго подмигнул Антонии.

– Надеюсь, вы не против, что я позволяю себе дразнить Рутвена? Это всего лишь невинная шутка, ручаюсь!

Антония улыбнулась и сделала первый реверанс.

– Нисколько не против. – Она выпрямилась и протянула Хьюго руку. – Ему пойдет только на пользу, если над ним слегка подшутят.

Хьюго улыбнулся в ответ, и танец развел их в разные стороны.

Ритмично приседая и покачиваясь, Антония размышляла над его словами. Хьюго – один из ближайших друзей Филиппа, и он был единственным, кто правильно понимал, насколько она интересует Филиппа. По поведению Рутвена никто бы не смог догадаться об этом: барон постоянно был рядом, но не пытался монополизировать ее внимание ни на балах, ни в буфетных, куда ее поклонники заходили подкрепиться.

Она решила, что его поведение, подчеркнуто отчужденное, но с собственническим оттенком, должно ее чему-то научить. Видимо, именно так и она должна будет вести себя после их свадьбы. Он будет находиться поблизости, но ей не придется рассчитывать, чтобы он развлекал ее или постоянно составлял компанию на светских раутах. Об этом позаботится ее свита, состоящая из тех джентльменов, которые получат его одобрение.

Поймав себя на том, что оглядывает толпу, выискивая в ней каштановые кудри Филиппа, Антония одернула себя и сосредоточила внимание на Хьюго. Если холодность считается правильной линией поведения, то самое время и ей попрактиковаться.

* * *

– Да что, в конце концов, происходит? Или с моим галстуком что-то не в порядке? – тихо прорычал Филипп, заставив этим Антонию взглянуть ему в лицо.

Она распахнула глаза и заморгала, забыв о том, что их окружают другие танцующие пары.

– О чем это вы? Ваш галстук, как всегда, безупречен. Кажется, это восточный стиль?

– Математический. И не пытайтесь сменить тему.

Она изумленно уставилась на него:

– Я ничего подобного не делаю, – и добавила: – Я даже не понимаю, о чем идет речь.

До крайности раздраженный, в основном тем, что его рациональный ум не мог найти объяснения этому раздражению, Филипп сделал с Антонией несколько сложных поворотов, якобы чтобы оказаться в конце бального зала, а в действительности – чтобы был предлог покрепче ее обнять.

– Речь о том, – процедил он сквозь стиснутые зубы, – что я вдруг сделался для вас невидимкой. За весь вечер вы едва пару раз взглянули в мою сторону. Я уже начинаю чувствовать себя призраком.

У Антонии закружилась голова, и она решила, что в этом виноват вальс. Тем более что Филипп кружил ее стремительнее, чем обычно.

– Я полагала, что именно этого вы ждете от меня – что я не должна… – И она почувствовала с досадой, как щеки ей заливает румянец. Филипп увидел признаки ее замешательства и сам ощутил нечто подобное.

– Что вы не должны смотреть на меня?

Антония бросила на него сердитый взгляд и посмотрела поверх его правого плеча.

– Что я не должна навязывать вам свое внимание. Насколько я понимаю, такое поведение воспринимают как неумение держать себя в руках. Я просто не хотела стеснять вас. – Она, помолчав, добавила: – Вы сами ведете себя безупречно – я просто следую вашему примеру.

Филипп мрачно взглянул на нее:

– Ну… да. – Он помедлил, подбирая слова. Потом решительно сжал губы. – И все-таки полагаю, есть множество вариантов поведения между тем, чтобы виснуть у меня на руке и смотреть на меня телячьими глазами, и тем, чтобы вообще не замечать моего присутствия.

Антония поймала его раздраженный взгляд.

– Вы отлично знаете, что я всегда помню о вашем присутствии.

Глядя ей в глаза, Филипп почувствовал, как темное вязкое облако, в котором он, словно слепой котенок, барахтался весь вечер, вдруг рассеялось. Он криво усмехнулся:

– Я оценил бы парочку улыбок и долгих взглядов.