Безупречный друг

Я уже не звал на помощь, я орал от боли и отчаяния. А потом одновременно обе ноги свела такая судорога, что я едва не потерял сознание. Я посмотрел в сторону берега. До него было не меньше тридцати метров. Я понял, что не выберусь, перестал барахтаться, кричать и, не сопротивляясь, пошел ко дну, хватая последние глотки воздуха, перемешанные с ледяной водой.

Вдруг, на берегу показался крепкий парень. Он разделся, бросился в воду, быстро проплыл мимо меня, и стал нырять там, куда я показывал скрюченным указательным пальцем, норовящим уйти под воду. Потом он вернулся ко мне, и вытащил меня на берег уже в полубессознательном виде.

Я окончательно пришел в чувства, когда уже был на берегу прикрытый своими и Витькиными вещами.

– Его не найти. – Сказал парень.

– Где же он? – Спросил я.

– Думаю, унесло течением.

– Думаешь, он может быть жив?

– Не знаю. Вряд ли. – Ответил парень.

– Это мой брат. – Расплакался я.

– Ты ничего не мог сделать. – Он дружески похлопал меня по плечу.

– Надо, наверное, вызвать милицию и скорую помощь. – Сказал я.

– Беги к посту, объяснишь им все, они сами вызовут спасателей и скорую, а я посторожу вещи. Может и брат твой покажется… – Сказал он.

Я вскочил и быстро начал одеваться. Одежда противно облепила мое тело.

Рядом располагался милицейский пункт. Я помчался туда. Постовые сообщили куда надо и побежали со мной. Ивара на берегу уже не было. Витькины вещи, сброшенные мной впопыхах, лежали на прежнем месте. Здравый смысл подсказал мне умолчать, о присутствии третьего лица на пляже. Брата этим не вернешь, а вот случайно оказавшийся на месте трагедии парень, сбежавший до прихода милиции, мог вызвать ненужные подозрения. Один милиционер подробно опрашивал меня об обстоятельствах пропажи брата, двое других обследовали каждый кустик на берегу. Криминального подтекста этой истории никто не рассматривал, поскольку, несмотря на видимое спокойствие речки, каждое лето здесь тонуло от пяти до десяти человек. В основном это были пьяные отдыхающие или дети. Витька совместил в себе и тех и других, напившись, но, не достигнув еще совершеннолетия.

Через час приехали спасатели. Начали нырять водолазы. Отец нервно курил и ходил из стороны в сторону по берегу. Мать плакала и кричала, недоумевая, зачем мы пошли купаться в такую погоду, и куда я смотрел. В каждом из нас теплилась надежда, что Витька не утонул, а вылез где-то на другом берегу и, возможно, уже вернулся домой.

Его тела так и не нашли. Еще несколько дней водолазы прочесывали речку в радиусе пары километров от того места, где мы вошли в воду, а потом, спасательную операцию было решено свернуть. Нам объяснили, что теперь можно только ждать, что тело брата само где-нибудь всплывет, поскольку за эти дни его могло унести за много километров отсюда. Шансов на то, что он найдется живым правоохранительные органы нам не оставляли, поэтому его предварительно признали утонувшим. Официальное же подтверждение смерти Витьки могло быть дано либо в случае нахождения его тела, либо, через пять лет со дня его бесследного исчезновения под водой.

В тот день я поклялся себе в двух вещах: больше никогда не купаться в открытых водоемах и глубоких бассейнах, и никогда не пить алкоголь.

Таким я запомнил свой школьный выпускной.

Глава 2. Отец

На следующий день я проснулся от крепких потрясываний отца.

– Сережа, выпей лекарство, ты горишь. – Сказал он, протянув мне две белых таблетки и стакан теплого чая.

Я выпил и почувствовал, как теряю сознание. Сквозь туман и гул в моей голове, я слышал, как отец шагал по комнате и убеждал мать позвать врача, а она все плакала и причитала. Меня щупали, целовали в лоб, ставили градусник подмышку, даже растирали уксусом, но по настоянию отца кончилось все приходом фельдшера.

С благословения родителей меня положили в районную больницу, как потом выяснилось, с двухсторонним воспалением легких. Таким образом, я пересидел в больнице первые две недели оплакивания брата. Это меня вполне устраивало. Я боялся идти домой, боялся и докучливых вопросов соседей и людей, которых я мог встретить по дороге. Мне казалось, что все вокруг осуждают меня и винят в случившемся, да и сам я своей вины не отрицал.

То, что Витьку найдут мертвым, также наводило на меня ужас. Пока тело не было найдено, мы не имели сто процентного подтверждения его гибели. И ни один человек на свете не мог отнять у нас надежды на то, что Витька все еще жив. Он жив, пока не доказано обратное.