Безымянная

– Я не знала, что она родила дочь, пока не получила письмо от Золы. Сначала не поверила ему, но потом… – она втянула в себя воздух, – потом увидела тебя.

Я снова посмотрела на портрет мамы, сравнивая себя с ним. Будто в зеркало смотрела, только в ней была мягкость. Что-то неприкосновенное. А ее взгляд, казалось, преследовал меня по всей комнате.

– Она не говорила, почему тебя так назвали? – спросила Голландия, вытягивая меня из размышлений.

– Нет. Не говорила.

– Утес Фейбл, – объявила она, возвращаясь к столу. Голландия отодвинула стопку книг, за которыми на столешнице скрывалась нарисованная карта побережья Бастиана. Она провела пальцем по неровному краю суши и дошла до воды, в которой находилось что-то похожее на островок. – Здесь она пряталась, когда сбегала от меня. – Голландия рассмеялась с долей грусти. – На маяке на утесе Фейбл.

– Маяке?

Она кивнула.

– Уже лет в восемь или девять она стала на целый день убегать из дома. А потом появляться из ниоткуда как ни в чем не бывало. Только через два года мы наконец выяснили, где она пряталась.

Сердце сжалось. Мне было не по себе, что эта женщина, незнакомка, знала о маме столько много.

– Как она умерла? – внезапно спросила Голландия, а взгляд наполнился тревогой. Казалось, что ей потребовалось мужество, чтобы задать вопрос.

– В шторме, – ответила я. – Утонула в Силках Бури.

Голландия вздрогнула, выпустив сдерживаемый выдох.

– Понятно. – Молчание затянулось, прежде чем она снова заговорила. – Только год назад я узнала, что она погибла на «Жаворонке».

– Поэтому тебе нужен Сейнт?

– Это одна из причин, – поправила она.

Я не знала, что ей было известно о Сейнте и Изольде, но внутри меня все сжалось, когда тем утром она заговорила о нем. Раз Голландия хотела смерти Сейнта, то скорее всего получила бы желаемое. Отчего только от этой мысли мне показалось, что я тону: в легких нет воздуха, а свет на поверхности воды постепенно меркнет.

Уэст ясно дал понять, что Сейнту придется самому постоять за себя, но даже если она не убьет его, Сейнт скорее умрет, прежде чем позволит ей заполучить его торговую компанию. Неважно, что случилось четыре года назад или в ту ночь на «Жаворонке». Неважно, что случилось в тот день, когда Сейнт оставил меня на Джевале. Тогда, когда он вручил мне карту Силков Бури, или тем утром, когда с помощью ожерелья мамы я вымогала у него деньги. Теперь все предстало в четких и ярких цветах.

Сейнт мерзавец, но мой. Он принадлежал мне. Но что более невероятно: я правда его любила.

– Я передумала, – проговорила я, пока не успела изменить мнение.

Голландия вскинула бровь, подняв на меня взгляд.

– Передумала насчет моего предложения?

Я прикусила губу, перед глазами появился Сейнт за своим столом. Подернутый дымкой, тусклый свет. Стакан виски в его руке. Запах трубки. Он читал бортовые журналы. Я сделала шаг к ней.

– Хочу заключить сделку.

Голландия, ухмыляясь, наклонилась ближе ко мне.

– Я слушаю.

– Я не лгала, когда сказала, что Изольда никогда не рассказывала мне о полуночнике. Но я понимаю, что вы до сих пор его ищете. – Я бросила взгляд на карты. – А я уверена, что смогу его отыскать.

От моих слов она замолчала. Голландия замерла на месте, глаза притягивали в себя все тени из комнаты.

– Мои команды годами искали его тайное месторасположение. Так почему ты уверена, что сможешь отыскать его?

– Мама научила меня не только нырять.

Она ни на йоту не удивилась.

– Значит, ты все-таки мастер драгоценных камней. А я все гадала.

– Ты могла бы просто спросить.

Она слегка рассмеялась.

– Наверное, ты права. – Она встала с кресла и вышла из-за стола. – Ты сказала, что хочешь заключить сделку. Что ты хочешь от меня?

– Обещание. – Я встретилась с ней взглядом. – Если я добуду полуночник, ты оставишь Сейнта в покое.

Мои слова застигли ее врасплох. Голландия сощурилась.

– Почему? Какие у тебя с ним отношения?

– Я в долгу перед ним, – проговорила я. – Вот и все.

– Не верю.

– Мне все равно, веришь ты или нет.

Ее рот скривился с одной стороны, она застучала пальцем по столу.

– Мне не нужна твоя империя, но я отыщу полуночник. И когда это сделаю, ты дашь свое слово, что не тронешь Сейнта. И его торговую компанию. – Я вытянула перед нами руку.

Голландия посмотрела на нее, раздумывая. Я видела, как она оценивающе рассматривала меня.

– Похоже, тебя с Сейнтом связывают бо́льшие отношения, чем я думала. Похоже, его и Изольду связывали бо́льшие отношения, чем я думала.

Голландия не глупа. Все сопоставила. Она знала, что Сейнт был шкипером Изольды, но не знала, что они были парой. А я не собиралась подтверждать ее правоту.

– Заключаем сделку или нет? – Я подняла руку между нами.

Улыбаясь, она сжала мою ладонь, в ее глазах отразился свет свечи.

– Заключаем.

Двадцать

Бастиан прекрасен в предрассветной темноте.

Я стояла у окна, прижав пальцы к холодному стеклу, и смотрела на мерцающие уличные фонари. «Дом Азимут» располагался на вершине холма, как караульный, наблюдал сверху за городом. Голландия следила за всем происходящим в городе. Портом. Торговцами. Торговым советом. А теперь еще и на Серос положила глаз.