Безымянная

– Почти закончили, – пропела швея и, достав иголку из подушечки, надетой на запястье, продела в нее нитку. Она закрепила уголок ткани тремя швами и отрезала несколько ниточек, прежде чем встала. – Повернитесь. – Я неохотно подчинилась, а ее взгляд дотошно рассматривал каждый сантиметр меня. – Все в порядке. – Довольная результатом, она взяла рулон ткани, уперла его себе в бок и вынесла рулон из каюты.

Я развернулась к зеркалу, которое на «Мэриголд» притащили подданные Голландии, и робко ощупала юбку руками. В мерцании свеч она походила на расплавленное масло, такое же мягкое и нежное. Но нервничала я не из-за него.

Я сглотнула, наконец вспомнив. Такое же платье было на моей матери на портрете в кабинете Голландии. Я выглядела как она. Как Голландия. Будто я комфортно ощущала себя на пышном торжественном вечере или в отдельной кабинке в чайной.

Но комфортно я хотела ощущать себя только на «Мэриголд».

Прежде чем повернулась ручка двери, раздался стук. Дверь открылась, и за ней появился Уэст.

– Можно войти?

Я застенчиво обняла себя, прикрывая талию в наряде.

– Это твоя каюта.

Уэст зашел в каюту, сняв с плеч куртку, молча повесил ее на крюк и обратил свои глаза на меня. Мне не понравился его взгляд. Не понравилась пустота между нами. Но Уэст прочно спрятался от меня. Закрылся.

Он поочередно стянул с ног поношенные ботинки. От порыва холодного ветра, ворвавшегося в кабину, мое тело задрожало.

– Упрямый ты засранец, – мягко проговорила я.

Его лицо осветила едва уловимая улыбка.

– Как и ты.

– Ты должен был рассказать мне, что подписываешь контракт.

Он сглотнул.

– Я знаю.

Я приподняла подол и шагнула к нему, но Уэст не открывал взгляда от пола. Он все еще держался на расстоянии от меня.

– Я не еще один человек, о котором ты должен заботиться. Прекращай.

– Я не знаю, как, – признался он.

– Понимаю. – Я скрестила руки на груди. – Но ты должен найти способ. Я должна суметь довериться тебе. Должна знать, что, даже не соглашаясь друг с другом, мы все делаем вместе.

– Мы и так делаем вместе.

– Нет. Ты пытаешься принимать решения за меня, как Сейнт.

Он ощетинился от услышанных слов.

– Когда я заключала сделку, то делала это самостоятельно. Ты вообще не должен был ввязываться в это.

– Фейбл, я люблю тебя, – выдохнул он, продолжая смотреть под ноги. – Я не хочу делать ничего из этого без тебя.

Наполняющую меня злость внезапно смыла грусть. Уэст поступал так, как умел.

– Ты посмотришь на меня?

Наконец он поднял взгляд.

– Ты бы покалечил этого мальчика? Серьезно?

Он закусил щеку.

– Вряд ли.

Ответ честный, но мне он не понравился.

– Мы договорились, что не будем следовать правилам. Помнишь?

– Помню.

– Ты не Сейнт. Как и я.

Его взгляд пробежался по мне, став более серьезным.

– Что такое?

Уэст разочарованно выдохнул.

– Это. – Он махнул рукой между нами и указал на платье. – Все это.

Я опустила взгляд на подол, пытаясь не засмеяться, затем склонила голову набок и игриво сощурилась.

– Намекаешь, что тебе не нравится мой наряд?

Но он не клюнул на мою удочку.

– Не нравится, – прямо ответил Уэст.

– Почему?

Он запустил ладонь в волосы, откидывая их с лица, и внимательно осмотрел шелковую ткань холодным взглядом.

– Ты не похожа не себя. Не пахнешь собой.

Я не смогла сдержать улыбку, хотя видела, как это сердит его. Но мне нравилось, что он, босоногий, стоял у окна – рубашка, наполовину выпущена из штанов. Эту сторону Уэста я видела всего лишь мельком.

Я сделала шаг к нему, длинный подол потянулся за мной по полу.

– Буду счастлив, если больше никогда не увижу на тебе эти идиотские платья, – наконец проговорил он с улыбкой.

– Ладно. – Потянувшись, я поочередно расстегнула пуговицы, материал ослаб и сполз с моих плеч. Уэст наблюдал, как платье спадает к моим ногам зеленым облаком. Надетый на мне чехол под платье был таким же нелепым, как и само платье. Подвязанный крохотными белыми атласными ленточками, которые завязывались на бантик на моих бедрах.

– Так лучше?

– Лучше, – признал он.

На мгновение показалось, что мы не в Пойме Сегсей. Будто мы никогда не были в Безымянном море и не встречались с Голландией. Но улыбка Уэста пропала – он думал о том же.

Я задумалась, не желал ли он теперь принять совершенно другое решение на барьерных островах той ночью. Я освободила его из-под власти Сейнта, но затащила в Безымянное море и отдала Уэста на милость Голландии. Почти потеряла «Мэриголд» и видела, что из-за этого стало с ним: Уэст больше не мог контролировать события.

На его скулы опустились тени, отчего на мгновение Уэст стал похож на призрака. Я сжала зубы, мое сердце екнуло. Под злостью извивался страх. Я боялась, что он был именно таким. Что он подписал контракт, потому что хотел быть тем человеком, которым его сделал Сейнт.

Я могла бы любить этого Уэста. С темным прошлом. Но я не могла привязаться к нему, если он снова возвращался к той жизни.

– Мне нужно кое-что спросить у тебя.

Он скрестил на груди руки, будто собираясь с силами.

– Давай.

– Почему ты подписал контракт? Скажи правду. – Я не знала, как правильно задать вопрос.

– Потому что испугался, – мгновенно ответил он.

– Чего?