Безымянные тюльпаны. О великих узниках Карлага (сборник)

Осенью 1946 года в журнале «Октябрь» (№№ 10, 11) впервые был напечатан полный перевод Н. Заболоцкого «Слова о полку Игореве». Слава снова пришла к канувшему в забвение сталинских лагерей замечательному поэту, человеку больших страданий и мук, которые принес ему тогдашний «железный порядок».

Но полностью Николай Алексеевич был реабилитирован только в 1963 году по заявлению и настоянию верной подруги-жены Екатерины Васильевны, которую по праву можно сравнить с женами декабристов.

Я сейчас читаю в печати, сколько бракоразводных процессов происходит у нас в Караганде, в Казахстане, и мне становится не по себе. Мало, очень мало мы говорим о возвышенном чувстве верности, идеалах, семейной жизни. Многое, очень многое зависит от женщин. У меня, например, отношение к Екатерине Васильевне однозначное: она была до конца жизни верной женой Заболоцкого, любящей матерью, и строго берегла честь своего мужа и своей семьи. И в ссылку за мужем она выехала сразу, бросив тепло и уют своей квартиры в Ленинграде, навсегда распрощавшись с градом Петра Великого.

Екатерина Васильевна была добрейшим человеком с мягким характером, она любила литературу самозабвенно, слыла признанной мастерицей вязания кружев, обладала глубокими педагогическими знаниями.

Когда она овдовела, оставшись с двумя детьми, то могла бы сразу выйти замуж, ведь, кроме всего прочего, она была красивой женщиной.

Заболоцкий завещал ей хранить память о нем всего один год, а затем выйти замуж за порядочного человека, не обязательно поэта. Но Екатерина Васильевна этого не сделала, до конца своих дней жила одна, воспитывая своих детей с любовью и нежностью. До конца дней своих хранила память о Заболоцком, очень многое сделала для увековечивания его славы. И зря сегодня поэты не пишут о ней стихи, а композиторы не сочиняют о ней музыку. Она заслужила самых высоких восторженных слов о себе. Есть ли сейчас такие женщины? Верю, что есть!

Но я, кажется, немного отвлекся от своего строгого документального повествования. Жизнь Заболоцкого в Караганде была невыносимо тяжела. Ведь он, этапированный в ссылку на поселение в шахтерский город, не снятый с надзора, должен был ходить ежемесячно в МВД и отмечаться: что никуда не сбежал, что работает в «Сараньстрое» и о выезде в Москву не помышляет.

Как это унижало ранимое сердце поэта! Но что поделаешь — МВД есть МВД. И все же поэт тоже есть поэт, особенно если он настоящий. Несмотря на стрессовое состояние, Заболоцкий создает в Караганде такие шедевры поэзии, как стихотворения «Бетховен», «Гроза» и другие.

Думается, о внутреннем состоянии поэта хорошо говорит его стихотворение «Бетховен». Судите сами:

И яростным охвачен вдохновеньем,В оркестрах гроз и трепете громовПоднялся, ты по облачным ступенямИ прикоснулся к музыке миров.

Дубравой труб и озером мелодииТы превозмог нестройный ураган,И крикнул ты в лицо самой природе,Свой львиный лик просунув сквозь орган.И пред лицом пространства мировогоТакую мысль вложил ты в этот крик,

Что слово с воплем вырвалось из словаИ стало музыкой, венчая львиный лик.В рогах быка опять запела лира.Пастушьей флейтой стала кость орла.И понял ты живую прелесть мираИ отделил добро его от зла.И сквозь покой пространства мирового

До самых звезд прошел девятый вал…Откройся, мысль! Стань музыкою, слово,Ударь в сердца, чтоб мир торжествовал!

Конечно, пресса в то время молчала, что в Караганде находился в ссылке, жил, наконец, известный всему миру поэт Заболоцкий. Да ведь так оно и бывает: живет рядом гений, и его вроде бы никто не замечает, больше того — насмехаются: вот живет поэт, ну и что? Мы-то живем лучше, у нас хлеб, вино, мясо, а у него что? Стихи… ха-ха!

И только когда великий, талантливый человек умирает, мы спохватываемся: как же так, жил, работал рядом, а мы-то не заметили! Во все времена отношение к талантам в нашем государстве-царстве было пренебрежительное. А сейчас? Изменилось ли что?

Сколько ни искал официальных печатных свидетельств о пребывании Заболоцкого в те времена в Караганде, в Казахстане — не обнаружил. Кроме одного. Это информация, опубликованная в областной газете «Социалистическая Караганда» 7 октября 1945 года. В ней сообщается: