Беззаконие отцов наших

— Понял. — Люард сбросил соединение. Оглядел всех с тупым недоумением актера, который забыл, что там дальше после «быть или не быть». — Приготовиться.

Они потянулись к главным воротам, вышли на полосу вычищенной земли перед стеной. В ночном небе ярко сияли звезды и диск Млечного Пути. Осеннее солнце закатилось за горизонт, и пахнущий мятой и средством для мытья унитаза воздух быстро остывал. Запах атмосферы Ханны на земной был вообще не похож, как говорили живущие в Бете земляне. По мнению Филипа, если убрать мяту, то именно так пахнет корабль сразу после генеральной уборки.

Хоть так, хоть этак, а Филип и идущие бок о бок с ним факелоносцы здесь были оккупантами, и он не задумываясь выступил бы за идею бросить это место, будь у них хоть один корабль, способный доставить их в другое. Но все, что им осталось — лишь эти стены, тьма, да нарастающий вой чудовищ вдали.

Филип прислушался к хору, стараясь уловить изменения. Представлялось, как громадные твари лезут из-под черной земли, словно древние мертвецы из своих могил. Песня при этом скорее всего должна была зазвучать по-другому, но тут уж кто знает. Он занял свое место перед стеной. Справа стояли две женщины из медицинской команды. Слева — юноша по имени Кофи, чей вытянутый скелет и непропорционально большая голова явно указывали на астерское, как и у Филипа, происхождение.

— Во засада, — сказал Кофи.

— Засада как есть, — согласился Филип.

На западе над вершинами хребта затеплился неясный свет, будто за ними разгоралось бледное пламя. Он горел все ярче, пока не обернулся маленьким полумесяцем, который Филип мог целиком закрыть ногтем, вытянув руку. Месяц напоминал повернутые к земле рога.

Инопланетный хор в долине затих. У Филипа заколотилось сердце. Слегка вспотела голова. Во внезапной тишине долина показалась огромной, как космос, только еще темнее. Скользкие пальцы страха поползли к горлу Филипа, и он до боли стиснул рукоять факела.

— Стоять, — пробормотал он себе под нос. — Стоять, койо. Бист бьен. Бист аллес бьен.

Только это была неправда. Все было совершенно не в порядке. За их спинами вышагивал Люард. Дышал прерывисто, словно его вот-вот накроет паника. Потом из темноты, все громче и громче, донесся тяжелый мерный топот.

— А теперь танцы! — сказал Хандро.

Справа от Филипа вспыхнуло оранжевое пламя. Хандро поднял горящий факел.

— Рано, рано, — ответил Люард.

Но вся группа Хандро уже начала зажигать свои факелы, и топот слышался теперь так близко и так громко, что Филип тоже подумал — пора. Весь строй принялся поджигать мох, Филип занялся тем же. Астер слева никак не мог победить воспламенитель. Филип наклонил факел поближе, чтобы огонь перекинулся на соседний. Расчищенная полоса окрасилась всеми оттенками оранжевого. От дыма щипало глаза и першило в горле.

В темноте нарисовался контур первого.

Ростом он был выше дома, любого из домов Беты, по крайней мере. Передвигался на причудливо сочлененных конечностях, которые странно дергались при каждом шаге, словно под грубой кожей скрывался безумно сложный механизм. Комично приплюснутая голова, просто небольшая выпуклость на теле, сидела глубоко меж плеч. Черные глаза, два спереди, два по бокам, искривленная в непристойной беззубой улыбке пасть. Он неуклюже тащился вперед, к свету, явно не замечая ни полосы огня, ни кучки приматов перед собственным носом.

— Не пускайте! — заорал Люард. — Пусть поворачивает! Заставьте его свернуть!

Оцепление справа от Филипа ринулось вперед, крича и размахивая факелами. Левый фланг подался назад. Филип стоял в центре, так что мог пойти куда придется. Чудище замедлило шаг, потом приостановилось, когда Хандро со своими людьми кинулся к нему сбоку, выкрикивая проклятия и угрозы. Зверь, казалось, ухмыльнулся еще шире и поплелся дальше. Под каждым шагом дрожала земля. Филип поднял свой факел и рванул наперерез. Чудовища обзавелись этими улыбками по капризу физиологии и эволюции, но все равно казалось, огромной зверюге было приятно видеть людей. Или смешно. Филип протиснулся сквозь толпу и с криком протянул руку с факелом к черным глазам твари.

Чудовище издало утробный протяжный стон, и со следующим шагом отклонилось на самую малость правее. На пару градусов.

— Держать строй! — Люарду приходилось перекрикивать дружный ор факельщиков. В том числе и победный вопль Филипа. — Не расслабляться! Продолжайте его отклонять!