Безжалостные Существа (ЛП)

Брови Кейджа сходятся на переносице, пока он обдумывает, что сказать. Он, кажется, потерялся в каком-то плохом воспоминании, которое, как я знаю, он не расскажет.

Своим низким голосом Кейдж произносит:

— Я мало сплю. А по телеку всегда показывают хорошие фильмы поздно вечером.

Эта фраза дает мне представление о том, какой должна быть его повседневная жизнь. Без каких-либо прикрас.

Когда я касаюсь щеки Кейджа, он фокусирует взгляд на мне, удивленно возвращаясь из того воспоминания, которое поглотило его какую-то долю секунды назад.

— В следующий раз, когда не сможешь уснуть, позвони мне, хорошо? Мы можем вместе посмотреть фильм.

Кейдж изучает мое лицо с выражением тоски в глазах, как будто нет ничего на свете, что сделало бы его счастливее, чем смотреть один и тот же фильм, обсуждая его по телефону вместе, когда он в отъезде.

Но Кейдж снова меняет тему, протягивая руку, чтобы взять бутылку с перекисью.

— Сначала прочистить. Потом зашить. Давай покончим с этим, чтобы вернуться к важным вещам.

Кейдж сжимает мою задницу, когда произносит выражение «важные вещи», так что смысл этого выражения читается четко и ясно. Это Человек-Кролик-Энерджайзер.

Мы оба молчим, пока я осторожно очищаю рану смоченным перекисью уголком полотенца. В ране застрял маленький кусочек ткани от его рубашки, покрытый коркой запекшейся крови. Когда я вытаскиваю его, рана снова начинает кровоточить, поэтому я прижимаю рану, пока кровотечение не останавливается, после чего продолжаю ее очищать.

Когда я заканчиваю с этим, Кейдж протягивает мне иглу.

Очень серьезно он говорит:

— Не бойся, если я потеряю сознание, когда ты в первый раз меня ткнешь.

На секунду я прихожу в ужас, пока не понимаю, что он шутит.

Бормоча себе под нос, я принимаюсь за работу.

Шов получается не таким грубым, как я ожидала. После первых нескольких швов дело спорится. На то, чтобы закончить, требуется не так много времени, и я очень довольна результатом.

— Мне просто отрезать конец нити или как?

— Завяжи узелок, а потом отрежь ее.

Я следую инструкциям, но мне приходится слезть с колен Кейджа, чтобы пойти за ножницами, которые лежат у меня в ящичке с мелочью. Затем я обрезаю конец нити и отступаю, чтобы полюбоваться своей работой.

Очевидно, Кейджу не нравится, что я стою так далеко. Он снова сажает меня к себе на колени, на этот раз обе мои ноги свисают с одной стороны, так что я прижимаюсь к Кейджу, оказавшись в безопасности в кольце сильных рук.

Кейдж целует меня в макушку. Я удовлетворенно вздыхаю. Потом  зеваю.

Его смешок - низкий рокот у меня под ухом.

— Я тебе не надоел?

Я улыбаюсь ему в шею и говорю возмутительную ложь:

— Еще как. Ты самый скучный человек на земле. Такой же скучный, как если смотреть, как сохнет краска, — вот какое чувство у меня, когда ты рядом. Кстати говоря, как долго ты пробудешь здесь на этот раз?

Поглаживая рукой мои волосы, Кейдж говорит:

— По крайней мере, до нового года.

Взволнованная, я сажусь и смотрю на него.

— Серьезно? Так долго?

Убирая мои волосы с лица руками, Кейдж улыбается.

— Тебе надоест меня видеть.

Я киваю, как будто это правда меня заботит.

— Возможно. Целую неделю с тобой… — Я вздрагиваю. — Фу.

— Думаю, мне придется стараться, чтобы быть для тебя более интересным.

Его взгляд при этих словах пылает, Кейдж поднимает меня и несет обратно в постель.

По дороге я рассказываю ему о визите, который мне нанес Крис. И хотя я не хочу этого делать, потому что боюсь его реакции, я признаю, что Крис сказал, что показал фоторобот его лица ФБР.

— Не волнуйся об этом.

Кейдж кладет меня на кровать и накрывает одеялом, затем ложится в кровать с другой стороны и притягивает меня к себе, так что мы оказываемся лежащими рядом. Подоткнув свои ноги за мои, Кейдж вдыхает аромат моих волос, затем обнимает меня и целует в затылок.

— Но теперь они будут искать тебя. Вот я к чему.

— Этот фоторобот уже пропал.

Кейдж перекатывается на другой бок и выключает свет на тумбочке. Сбитая с толку, я моргаю в темноте.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что заместитель Говнюка не единственный, у кого есть связи в бюро.

Я так часто моргаю, что с таким же успехом могу подавать сигналы азбукой Морзе.

— Но… ты сказал, если они узнают обо мне...

— Они ничегошеньки о тебе не знают. И мы будем продолжать в том же духе.

— Но Крис может им рассказать.

— Сомневаюсь. Ведь он влюблен в тебя.

От этого замечания я фыркаю.

— Даже близко нет. Просто задето его эго.

Кейдж вздыхает, шевеля волосы на моей шее. Очевидно, он мне не верит.

— Также… — я съежилась. — Я могла как бы… вроде как… пригрозить застрелить его.

Через мгновение Кейдж приподнимается на локте и громко говорит:

— Что, черт возьми, он сделал? Этот ублюдок прикасался к тебе? Я убью его!

Его тон убийственен. Я не могу игнорировать Кейджа, но нахожу это романтичным в извращенном смысле.

— Нет, милый. Он пальцем меня не коснулся.

— Что же он тогда сделал?

Я на мгновение задумываюсь, а потом говорю правду.

— В общем, он меня раздражал.

Я не вижу лица Кейджа, но чувствую, как он хмуро смотрит на меня в темноте.

— Ты угрожала застрелить шерифа, потому что он тебя раздражал.