Беззвездный Венец

Никс прикрыла глаза, защищаясь от яркого света.

Столб мерцал и переливался еще несколько мгновений, затем превратился в идеальный шар света, зависший над треснутой столешницей.

Это зрелище напомнило Никс «мороку», явление, изредка встречающееся над отдаленными участками топей.

На глазах у всех шар окрасился красками: изумрудной зеленью и синевой всех оттенков, потоками молочной белизны, тонкими полосками сочной бронзы.

Все приблизились к столу, а Шийя продолжила ковылять дальше. Даже Райф отпустил ее дальше одну, привлеченный любопытством к небывалому зрелищу. Краски на поверхности сферы кружились и меняли форму, затем медленно начали складываться в глобус.

Над сушей поднялись горы, моря и океаны заполнились водой, в небе поплыли облака.

– Это еще что за магика? – спросил Фрелль, протягивая руку к сияющему шару.

– Не надо! – предостерег его Райф, отступая назад.

Не обращая на него внимания, алхимик дерзко махнул рукой. Не встречая сопротивления, его пальцы исказили изображение, подобно тому как взмах рукой взметает дым от костра. Однако через мгновение мираж вернулся обратно к первоначальному виду.

Никс завороженно взирала на происходящее. У нее перед глазами мир медленно вращался, открывая береговые линии, горные хребты, моря. Девушка всмотрелась в проплывающий ландшафт.

– Я не вижу ничего похожего на Венец, – прошептала она. – Это не наш Урт!

– Должно быть, это мир старых богов, – кивнул Фрелль, – откуда они произошли.

Время от времени изображение дрожало, словно трещина в столешнице пыталась помешать созданию картины мира. И все-таки оно не исчезало.

Вдруг Райф посмотрел в дальний конец помещения.

– Шийя…

Услышав в его голосе озабоченность, Никс обошла вокруг стола, присоединяясь к нему. Бронзовая женщина дошла до противоположной стены. Там стоял высокий медный щит, накрытый толстым стеклом. Паутина медных и стеклянных трубок опутывала стекло и уходила в стену.

– Похоже на тот кокон, в котором я впервые ее увидел, – заметил вполголоса Райф.

Подняв руку к плечу, женщина сорвала с себя сорочку. Тонкая ткань стекла на пол ей под ноги, открывая бронзовое тело во всей его наготе. Перешагнув через сорочку, Шийя шагнула на короткий пандус, ведущий наверх в альков.

– Нет! – поспешил к ней Райф, очевидно, опасаясь худшего.

Он увлек за собой всех, но было уже слишком поздно. Повернувшись к щиту спиной, Шийя прижалась к нему. На это прикосновение пол отозвался раскатистым звоном. Резко распрямившись, бронзовая женщина откинула голову назад, ударяясь затылком о медь.

Мгновенно стекло вокруг зажглось ярче. Медный щит озарился свечением. По хрустальным трубкам потекли струйки золотистого эликсира. Пол под ногами загудел. Никс прочувствовала это всем своим телом – удары огромного сердца, питающегося силами откуда-то снизу. Сам воздух наполнился энергией.

На глазах у всех яркое сияние – хрусталя, золотистых эликсиров, светящейся меди – перетекло в Шийю. Бронзовое тело заблестело, словно только что отлитое. Кожа расплавилась и потекла, разглаживая вмятины и царапины. Даже подвернутая нога выпрямилась.

Несмотря на это чудодейственное исцеление, Шийя бессильно раскрыла рот. Ее глаза зажглись огнем, который можно было описать, лишь как предсмертную агонию. Пальцы от нестерпимой боли стиснулись в кулаки.

Райф шагнул было к ней, но Фрелль остановил его.

– Шийя… – простонал Райф.

Через считаные мгновения свет начал угасать. Одновременно с этим бронзовое тело застывало. Черты лица лишились осмысленного выражения. Руки распластались на медной поверхности. Наконец веки опустились – не так, как смыкаются веки засыпающего человека, а скорее как маленькие лючки, задраенные наглухо. Шийя стояла неподвижно, а окружающее ее сияние меркло.

Биения сердца под полом также затихли.

Все стояли и смотрели, затаив дыхание.

– Что случилось? – наконец спросил Фрелль.

– Кажется… – Никс не могла оторвать взгляда от образовавшейся перед ней пустоты. – Кажется, она нас покинула.

* * *

Райф расхаживал перед светящимся коконом, в отчаянии ломая руки. Он старался дышать размеренно и глубоко, но у него по-прежнему кружилась голова. Остальные перешептывались, глядя на его бдение.

Райф вспоминал, как обнаружил Шийю точно в такой же позе – светящееся бронзовое изваяние в золотистой паутине. Вспоминал, какой ужас и восторг испытал тогда.

И вот все это осталось в прошлом, словно порыв ветра задул огонек свечи.

Остановившись, Райф мысленно взмолился, обращаясь к бронзовому изваянию: «Пожалуйста, не уходи!»

И тем не менее он вынужден был признать, что его просьба мелочна. Глядя на тело Шийи, вернувшееся к первозданному совершенству, Райф вспоминал свою тревогу при виде того, как она ковыляла по медному тоннелю: «Может быть, тебе не нужно было покидать свое яйцо. Этот мир слишком суров даже для женщины, сделанной из металла».

Быть может, его чаяния были удовлетворены.

Не думая об опасности, Райф взобрался по пандусу и остановился в исходящем от бронзового изваяния сиянии. Подняв руку, он положил ладонь Шийе на грудь, почувствовав, что бронза теплая, как человеческое тело.