Библия и меч. Англия и Палестина от бронзового века до Бальфура

Второй шаг — гарантии для турецких владений в Азии по Кипрской конвенции — менее известен, но имел не меньшее значение. Он означал, что Британия теперь признает важность своих интересов в Палестине и ее окрестностях, и в конечном итоге это привело к оккупации территории под самыми различными мандатами после Первой мировой войны. Гарантии означали готовность воевать, по сути они подразумевали, что война неизбежна, — взять хотя бы британские гарантии Польше в 1939 г. Иными словами, Кипрская конвенция знаменует тот самый момент, когда Британия решила, что за этот регион, включая Палестину, стоит воевать, если дело дойдет до войны. На деле же исход Кипрской конвенции обернулся иным. Россия, против которой как агрессора эта конвенция была направлена, приходила в упадок, и к концу XIX в. ее место как главного империалистического соперника Британии заняла Германия. Когда пришло время войны, в результате которой Британия унаследовала турецкие владения в Азии и оккупировала Палестину, эта война велась не против России в поддержку Турции, а против Германии и самой Турции.

Но на протяжении середины столетия, между Наполеоном в его начале и кайзером в конце, главным противником выступала Россия, причем не столько Англии, сколько Британской империи. Давнее и неугомонное желание России подчинить себе юг столкнуло ее с Британией на путях империи. Юг Европы не давал покоя всем русским правителям, начиная с Екатерины Великой. Питт рискнул войной, чтобы не подпустить Екатерину к Одессе[87]; Палмерстон сорвал попытку Николая I захватить побережье Черного моря в 1830-х гг.[88]

. В 1850-х гг. по тем же причинам велась Крымская война, и Дизраэли по тем же причинам подошел к самой грани войны в 1870-х гг. Русские никогда не сдавались. Посетив в 1844 г. Англию, Николай I предложил тогдашнему министру иностранных дел лорду Абердину совместно разделить Османскую империю: под протекторат России попали бы владения Турции на Балканах, Англия получила бы Египет и Крит, а Константинополь стал бы свободным городом, «временно оккупированным» Россией⁸. Николай, будучи недалеким тираном, не видел ничего дурного в том, чтобы подтолкнуть историю, поскольку все в тот момент ожидали неминуемого развала Османской империи. Но его очаровательный план при всей его привлекательности был неприемлем для Англии с ее парламентским правлением. Невзирая на репутацию далеко идущих интриг, Англия всегда видела необходимость проводить политику, соответствующую событиям, а не наоборот, и сумела завоевать полмира чередой спазматических рывков, пусть и не «по рассеянности» — как остроумно объяснял Сили

⁹.

Следующим предлогом для России вломиться в «османский дом» стал сам Иерусалим. Спор из-за ключей к Святым местам, приведший к Крымской войне, был одной из самых нелепых причин для крупной войны во всей истории¹⁰

. «И все из-за горстки православных священников», — пожала плечами княгиня Ливен[89]¹¹. Какой бы тривиальной ни была ссора, она никогда не превратилась бы в полномасштабную войну, если бы Николай I и Наполеон III не раздували угли. Россия традиционно выступала защитником ортодоксального греческого православия в Святой земле, Франция — католичества. Различные монашеские ордена, священники и паломники всех мастей бесконечно спорили из-за доступа к Святым местам. Франция добилась преимущественных прав для католиков, первоначально дарованных Франциску I в 1535 г. Сулейманом I Великолепным, но не следила за их соблюдением в эпоху антихристианской политики Великой французской революции и Наполеона I. Православие при открытой поддержке царя все больше и больше присваивало их себе, и теперь Николай, воспользовавшись ими как клином, чтобы проникнуть в Османскую империю, потребовал, чтобы султан подтвердил его роль защитника Святых мест и всех православных христиан во владениях Османской империи.