Библиотекарь

— Было же у вас, когда все шло хорошо? Ну, хоть когда-то? Потом портилось, а потом снова выправлялось? Знаете, есть такое животное, похожее на лошадь — зебра? Она…

«Да-да. Полоса черная, полоса белая, а потом — ж…», — вспомнила Ирма, но вслух не произнесла. Леди такое невместно. Ее прекрасно выдрессировали за год. Может, потому, что наука ложилась на основу, которая была для нее предназначена природой?

А «дедуля», чувствуя поддержку спутницы, продолжал:

— Разрешите себе поверить, что в вашей жизни будет такая же белая полоса, позвольте ей случиться. Просто позвольте!

«А потом?»

Мадам Фицсиммонс словно читала ее мысли:

— А потом у тебя будет уважаемая профессия и отличные рекомендации. Ты справишься, я уверена. С твоими-то талантами… Тебе там самое место!

* * *

И вот Ирма в Хогвартсе.

Восхищение. Удивление. Счастье оказаться среди этих книг. А еще больше — счастье им служить и властвовать над ними. И никуда не скрываться.

Да, она видела библиотеки, которые были довольно богаты и обширны, но не настолько.

Она останется. Если, конечно, ей это позволят.

Собеседование заняло всего несколько минут, в которые прозвучало лишь представление ее и ее способностей мистером Донованом и всего одна фраза директора:

— Добро пожаловать, мисс Пинс.

Директор спокоен, его не волнует ее прошлое… Почему?

Потому что рекомендации достаточно, а в дела мелких работников он не вникает, — пояснил ей потом предшественник.

Мелкий работник? Библиотека — это же сердце дома… школы…

Хотя, мелкий работник — это как раз хорошо.

Счастье и покой, увы, оказались недолгими. Начался учебный год. Появились дети. Разные, но некоторые оказались довольно противными. Ирма не раз поминала добром своих азкабанских учителей, очень часто ей приходилось использовать их взгляд. И еще кое-что. Так что к концу первого месяца ребятня успокоилась, точнее, просто начала бояться. Книги, все, что она выдавала, оставались в целости и сохранности. Вроде бы стало полегче.

Конечно, не обходилось без эксцессов, так что она теперь точно знала, кто к ней приходит с испорченной книгой: на лицах этих детей был настоящий страх. Впрочем, старшекурсники все еще пытались ей что-то противопоставить. Иногда это смешило, иногда умиляло, но чаще раздражало. И будущие выпускники быстро поняли, чего не стоит делать в ее владениях…

Самым прекрасным временем стали, конечно, каникулы. Она с удовольствием навещала стариков — мистер Донован жил теперь в ее бывшей комнате, и они стали кем-то вроде ее дедушки с бабушкой. Не родные — какая у нее теперь может быть родня? Но, тем не менее, близкие. И ближе ей никто не нужен. А время шло…

Как она сдерживалась, чтоб не расхохотаться, когда у нее появились малолетние ухажеры!

Сириус Блэк — тот еще кавалер. Но иногда получать цветы посреди зимы очень приятно. Тем более, что эти дети умели правильно себя вести. Что ж, можно и помочь им. Иногда, если ей самой интересно.

Нет, больше она никому не поверит. Особенно аристократам.

К счастью, никто больше не пытался войти к ней в доверие. Корректные профессора, почти все — в годах. Сквиб-завхоз, довольно молодой, посматривал на нее издалека, но подойти и не пытался. И правильно. Больше общаться было не с кем, в Хогсмид она выходила только если что-то требовалось купить. В условиях полного пансиона и собственной непритязательности это случалось очень редко. Чуть более тесно сошлась она только с медиковедьмой — ну, так и темы общие были, и возраст близкий. Но откровенничать… упаси Мерлин.

Милорд Певерелл единственный, кто вызвал странное чувство. Как он вообще проник в библиотеку? Кто пустил его в школу?

Почему он показался ей… интересным? Почему ей хотелось с ним разговаривать — ведь она никогда не любила говорить с посторонними?

Взгляд в глаза, прозрачно-серые, очень светлые, как у мальчика, которого она когда-то считала своим первым другом… В позапрошлой жизни…

«Ну и что, — обрывает сама себя. — Он похож на Джона лишь глазами. Но это не может быть Джон. Потому что маленькому лордику совершенно нечего делать под мостом возле Темзы».

Вот он снова приходит с прекрасным подарком. Нет, к счастью, не ей, это слишком бы ее обязывало — подарок для библиотеки школы. Ценно. Корректно. И смотрит так, словно хочет ее прочитать.

Ну уж нет.

Она «включает» свои воспоминания холода и видит, насколько это его озадачило.

«Можете так на меня не смотреть, милорд. Не поможет».

И все же ей не хочется, чтобы он ушел так скоро. Но лорд Певерелл всегда был стремителен.

И все же, он похож… Нет, не может быть такого.

Не может сирота подняться так высоко. Нет. Это воображение ее обманывает.

А Том отдал бы многое, чтобы добраться до личных дел тех, кто работает в Хогвартсе. Точнее, только до одного дела… И продолжал искать. Он просто обязан был понять, что за леди скрывается за фасадом под названием «мадам Пинс». Весьма привлекательным фасадом, надо отметить, но все же то, что за ним было стократ интересней.

Глава 8. Библиотекарь

Мадам Пинс… Леди Принц…

Ирма взвешивала, сравнивала, выбирала: кем считать себя?