Билет в один конец

– Он сам отвечает за свои действия. Он уже взрослый, Фрэнк. И ты ему не отец.

Это причинило боль. Словно удар в сердце, хотя Деклан не мог и предположить, в чем дело. Фрэнк отпрянул назад, буквально отшатнулся, и Деклан смерил его холодным взглядом. Электрик нажал кнопки на панели управления скафандром, и разговор завершился. Фрэнку осталось только удалиться в противоположный конец базы, где стоял ядерный генератор, безмолвно насыщая стоящий на нем бак с водой дармовым животворным теплом. Он рассеянно обошел вокруг реактора, вспомнил слова Брэка насчет скуки и решил провести тщательный осмотр через минуту-другую.

Включив микрофон, Фрэнк устремил взор на Вершину, на цепочку Беверли-Хиллз, на стенку кратера вдали. Горизонт всегда был в той или иной степени затянут дымкой. На Земле бывают дни, сразу после дождя, когда воздух становится прозрачным и горизонт виден в мельчайших подробностях. На Марсе такого не было: здесь существовали лишь различные оттенки дымки, от отдаленных до близких. В пыльную бурю видимость сократится до нуля, и солнечные батареи не смогут выдавать электричество несколько дней, а то и недель.

Это будет любопытно.

Фрэнк по-прежнему мыслил долгосрочными перспективами. Но он не останется здесь навечно. Брэк заберет его домой. Со временем.

Как ему быть? Сказать Брэку, что всем известно о его ночных визитах к спускаемому аппарату и кое-кого – в первую очередь Деклана – это очень заинтересовало? Но ему нужно будет и дальше жить с этим человеком, полагаться на него, работать вместе с ним.

А сделает он вот что: вернется к водонагревателю и должным образом его проверит – все трубы, все соединения со шлюзовой камерой теплицы.

Ему нужна была какая-то новая задача. Он руководил сборкой модулей, выполнял практически все перевозки: работа тяжелая, опасная. И теперь, когда она закончилась, когда чувство постоянной жизни на грани смерти стало стираться в памяти, ему остро недоставало ощущения себя живым и нужным. В тюрьме царила однообразная скука, и Фрэнку не хотелось скатиться к тому, чтобы воспринимать марсианскую базу как еще одну тюрьму. Нет, этого не будет. Только не с ним.

Поэтому он переговорит с Брэком. Не о том, какого черта тот тайком разъезжает на багги, а о новых строительных работах. О земляных валах и необожженном кирпиче.

Если Деклан хочет подслушивать… трудно определить, насколько у него это получится. И как поступит в ответ Брэк. Атмосфера на базе хорошая. Заключенные общаются между собой, и лишь изредка возникают трения. В основном из-за электричества. В основном потому, что Деклан такой, какой есть.

Остаются еще неприятности с наркотиками – возможные неприятности с наркотиками. Есть помещение, запирающееся на замок. Почему бы не хранить лекарственные препараты там? Почему Брэк не убрал их туда сразу же, как только обнаружил, что ящики вскрыты?

Да пошли все к черту! Честное слово, пошли все к черту! Если все собираются скрытничать, ну и пусть. Не его, Фрэнка, задача строить всех строем. Главное, чтобы у него самого не было рыльца в пушку, правильно?

Закончив осматривать генератор, Фрэнк направился к мастерским. Модуль выглядел как-то не так. Как-то неправильно. Сдувшимся.

Ускорив шаг, Фрэнк подошел к модулю и потрогал его рукой. Стенка должна была быть более упругой.

– Ди!

– Да, Фрэнк. Что там у тебя?

– Я у мастерских. У тебя нет никаких сигналов о неисправностях в модуле?

– Сейчас взгляну.

Фрэнк попытался посмотреть сквозь пластик. Солнце было прямо над головой, и ему удалось разглядеть лишь неясные размытые силуэты.

– Так, я только что вспомнил, у нас была проблема с сигнализацией: мы ее отключили.

– И почему?

– Потому что регистратор измеряет содержание кислорода в воздухе, а воздух в мастерских – это обычный сжатый марсианский воздух, поэтому сигнализация постоянно ложно срабатывала.

– Где Зевс?

– Сказал, что собирается в теплицу заняться аквариумом с тилапией.

– Похоже, у нас утечка. Я сейчас проверю. Ты можешь вынести в шлюз соединительного модуля несколько заплаток?

– Будет сделано.

Фрэнк поднялся по трапу к шлюзовой камере мастерских. Повернув ручку, он надавил на люк, но тот застрял. Фрэнк навалился на него плечом, нажимая жестким внешним панцирем на красный от пыли люк, упираясь ногами в ступеньки. Если это не сработает, придется брать какой-нибудь инструмент.

Фрэнк надавил что есть силы, и люк приоткрылся дюймов на шесть. Из щели повалил дым густыми кружащимися струями, которые быстро таяли в ненасытной марсианской атмосфере.

– Пожар! – воскликнул Фрэнк. – Пожар в мастерских!

В наушниках раздался нестройный гул, зазвучала сирена тревоги, крики Ди, затем других заключенных. Смятение продолжалось несколько секунд, после чего Брэк рявкнул, приказывая всем заткнуться, мать вашу.

– Никакого пожара нет, безмозглый кретин, потому что гореть нечему.

– Проклятие, но откуда же весь этот дым?

Мастерская продолжала кипеть, выбрасывая наружу белые ленты, танцующие на ветру.

– Это не дым, – сказал Ди. – Это не дым, Фрэнк.

– Тогда что же это?

– Это Зевс.

– Твою мать, нет!