Билли Саммерс

Он представился Фоссом. Руки нам жать не стал, просто сел обратно на груду шин — наверняка перепачкав ими брюки сзади — и сказал:

— Саммерс, говорят, ты — лучший стрелок роты.

Поскольку это был не вопрос, я не стал отвечать.

— Можешь поразить цель с тысячи двухсот ярдов? Стрелять надо через реку, с нашей стороны. Достанешь?

Я покосился на Тако и понял, что он тоже догадался. «Наша сторона» — это все, что за пределами города. А раз заговорили о сторонах, значит, мы все-таки собираемся войти в город.

— Вы имеете в виду живую цель, сэр?

— Ясное дело. Ты думал, я тебе по пивным банкам стрелять предлагаю?

Вопрос был риторический, и я снова не ответил.

— Да, сэр. Достану.

— Это ответ морпеха или твой ответ, Саммерс?

Подполковник Джемисон слегка нахмурился, как будто считал, что ответ может быть только один — морпеха, — но промолчал.

— И то и другое, сэр. В ветреный день вероятность поражения цели чуть ниже, но мы, — я показал большим пальцем на Тако, — сделаем поправки на ветер. Вот песчаная буря — это уже другое дело.

— По прогнозу скорость ветра на завтра — от нуля до десяти, — сказал Фосс. — Это для тебя не проблема?

— Нет, сэр. — Потом я задал вопрос, который вообще-то не должен был меня волновать. Но не спросить я не мог. — Мы ведь о боевике говорим, сэр? О плохом хаджи?

Подполковник тут же встрял — мол, не твоего ума дело, — однако Фосс махнул на него рукой, и Джемисон заткнулся.

— Живые цели раньше снимать приходилось, Саммерс?

Я ответил «нет» и не соврал. «Снять живую цель» значит убить человека снайперским выстрелом на расстоянии. А Боба Месса я застрелил в упор.

— Тогда можете считать это хорошим началом карьеры, потому что да, вам надо устранить очень плохого хаджи. Полагаю, вы в курсе, что произошло вчера?

— Так точно, сэр, — ответил Тако.

— Наши наемники не случайно поехали через центр Эль-Фаллуджи — надежный источник сообщил им, что это безопасно. Якобы отношение местных к американцам поменялось в лучшую сторону. Кроме того, их сопровождала иракская полиция. Вот только сопровождающие оказались либо повстанцами в украденной полицейской форме, либо диссидентами, либо просто обоссались, увидев, какая охеренная глыба дерьма на них прет. Убивали «блэкуотерцев», кстати, не они, а шестьдесят хмырей с калашами, которые… вот вы сами как думаете, парни? Толпа вооруженных до зубов повстанцев случайно мимо пробегала?

Я пожал плечами, мол, не знаю. Пусть Тако ведет беседу.

— Маловероятно, сэр, — ответил он.

— Маловероятно — это мягко сказано. Конечно, они сидели в засаде. Ждали. Перегородили дорогу парой пикапов. Кто-то спланировал это нападение — и мы даже знаем кто, потому что слушаем его телефон. Понимаете?

Тако сказал «да». Я опять пожал плечами.

— Этот кто-то — ублюдок в арафатке по имени Аммар Джассим. Ему лет шестьдесят или семьдесят, никто точно не знает, даже он сам. Джассим владеет компьютерным магазином, по совместительству интернет-кафе и игротекой, где местные ребятки режутся в «пэкмена» и «фроггера» — в свободное от изготовления растяжек и закладки фугасов время.

— Знаю это место, — сказал Тако. — «Пронто пронто фото фото». Видел в патруле.

Видел? Да мы там сами были, играли в «Донки Конг» и футбол. Когда мы вошли, местные ребятишки быстро вспомнили про другие срочные дела и свинтили. Тако решил об этом умолчать, ну и я ничего не сказал.

— Джассим — баасист старой закалки и новоиспеченный босс повстанцев. Надо его проучить. Заявиться к нему в лавку мы не можем, потому что рискуем заодно уложить десяток мальцов, играющих в компьютерные игры, а это нам чести не сделает. «Аль-Джазира» опять вонь поднимет и начнет нас грязью поливать. Это недопустимо. Но ждать мы тоже не можем, потому что Буш в ближайшие дни даст добро на проведение контртеррористической операции — если кому-нибудь расскажете, убью.

— Не успеете, — сказал Джемисон. — Я вас опережу.

Фосс пропустил его слова мимо ушей.

— Когда дерьмо попадет на вентилятор, Джассим сразу ударится в бега — вместе со своими приспешниками. Надо положить его прежде, чем это случится. Устроим иудину козлу показательную расправу!

Тако спросил, кто такой «иудин козел». Я мог бы объяснить, но оставил эту честь Фоссу. Потом Фосс повернулся ко мне и снова спросил, готов ли я. Я сказал: «Да, сэр, готов, сэр». Спросил, откуда мне надо будет стрелять, и он все объяснил. Мы там уже были — разгружали транспортные вертолеты. Затем я спросил, можно ли оснастить мою винтовку прицелом «Люпольд» одной из последних моделей или надо обходиться тем, что имеется. Фосс посмотрел на Джемисона, и тот ответил: «Устроим».

Когда мы вернулись в барак — патруль уехал без нас, — Тако спросил, уверен ли я, что смогу произвести выстрел.

— Если не смогу — свалю вину на наводчика, — ответил я.

Он врезал мне кулаком в плечо.

— Ах ты гад! Зачем вечно строишь из себя дебила?

— Вообще не понимаю, о чем ты.

— Вот опять!

— Страхуюсь я так. Чем меньше про тебя знают, тем спокойней тебе живется. И крепче спится.

Он обдумал мои слова. А потом говорит:

— Цель-то ты снимешь, не сомневаюсь, но я не про то спрашивал. Это ж типа живой человек. Точно сможешь его застрелить? Хладнокровно пустить человеку пулю в башку?

Я сказал, что точно смогу. А о том, что мне уже приходилось это делать, умолчал. Бобу Мессу я пустил пулю в грудь. Это потом, в снайперской школе, меня научили всегда целиться в голову.