Бинарная плащаница

– DiЩl mo bhold, – с пронзительной детской обидой, столь не сочетаемой с его габаритами, выдохнул Гордон из-под забрала.

После чего рухнул лицом вперед, окрашивая личный маркер в оранжевый цвет. Его напарник, выстрелив в дождь ярко-красным и необычно длинным веером крови, тяжело и молча сполз вдоль стены бункера, замер. Но когда укрытый «покровом», необыкновенно подвижный штурмовик попытался ускользнуть, свое веское слово вдруг сказал Кончар…

Привстав из-за укрытия справа от сражавшихся, он вскинул огромный «дыродел». И через окуляры своего тепловизора Витторио отчетливо различил, как вооруженный ножом противник получает сразу три пули. В самую сердцевину омытого небесной водой силуэта. Точно в грудь.

Невидимку отбросило в сторону, уронив почти на ирландца. Пятнистая «саранча» на корпусе треснула, но устояла. А вот маскировочному прибору, закрепленному на левом плече штурмовика, пришел конец – из густой пелены тут же проступили очертания корпобеза, как если бы с него сорвали магический плащ…

Цикл судорожно вздохнул. Закусил губу, не обращая внимания на боль в щеке.

Раненый боец с ножом в правой руке и «дрелью» в левой пытался сонно подняться, еще не восстановив дыхание.

Где-то слева в каменных лабиринтах Энквист и последний уцелевший «горностай» продолжали сдерживать наступление. Взорвалась еще одна граната, перебросив потоки грязи через торосы и забрызгав красный плащ верхолаза.

Кончар, спешно меняя магазин пистолета, решительной походкой направился к поверженному неприятелю…

– Нет! – выкрикнул Витторио, бросаясь к месту скоротечного рукопашного боя. – Этот мой! Кончар, отставить!

Но тот, скалисто-угрюмый, под тяжелыми волнами дождя ставший еще более приземистым и широкоплечим, даже не повернул лобастой головы. Только бросил на канал связи, почти утопив презрительную фразу среди оперативных отчетов второй группы:

– Плевал я на твои приказы, чужак… Никто не отберет моего трофея, потому что…

Гамба поднял пистолет.

Взглянул на штурмовика, пытавшегося подняться с грязной, размытой ливнем земли. После ранения бывший невидимка выронил «дрель», но все еще сжимал в руке длинный нож с круглой цубой, словно намереваясь прикрыться им от наведенного в голову «дыродела». «Тролль» подходил все ближе, чтобы наверняка расколоть шлем «саранчи» и больше не давать врагу шансов на выживание.

– Кончар, отставить! – Витторио даже не понял, сказал ли это вслух, давая «гоблину» последний шанс, или лишь подумал, и без того зная, что произойдет в следующую секунду. – Этот мой!

И когда декомпилятор все же прицелился в голову наемника, сразившего сразу двоих «горностаев», верхолаз нажал на спуск. Пуля прошла точно через «балалайку» Кончара, этому приему Гамбу в юности обучили самые лучше спецы. Вышла через уродливый, покрытый сотнями морщин лоб, заставив безвольно опустить оружие. Ударилась в бетонную стену над местом поножовщины, плеснула в дождь чем-то розовым, липким.

Правая рука и ближайший соратник Плотника качнулся, словно не намеревался прощаться с жизнью. А затем рухнул вперед, совсем рядом с Бакли и подстреленным ранее корпобезом…

На месте схватки тут же оказался Энквист. Раненный в левое плечо, но по-прежнему спокойный и собранный. Шведа прикрывала напарница по фамилии Фарахани, уже лишившаяся винтовки и пистолета и завладевшая трофейным автоматом. Тактические маркеры на общей карте сообщали, что Бакли и его товарищ под позывным Кодо живы, хоть и очень тяжело ранены.

– Кончар? – без использования чипа или других средств связи поинтересовался Хуго.

– Убит, – аналогичным образом ответил ему Цикл, перезаряжая пистолет. – Шальная пуля…

Ведомый Энквиста без промедления склонился над ранеными, активируя медицинские комплексы бронекостюмов. Блондин небрежно отстреливался, не подпуская прореженных наемников к последнему рубежу обороны. Те, которых Витторио отметил отдельно, вдруг сбавили напор. И даже бронемашина откатилась вниз по склону, словно приготовившийся к новому рывку бык…

Еще раз оценив ситуацию на исходящих помехами картах, Гамба шагнул к штурмовику с ножом.

– Они затаились, – разобрал верхолаз брошенные ему в спину слова Хуго. – Скоро подтянется группа, разгромившая наших на западном склоне… Босс, время отступать внутрь.

Но Цикл не отреагировал. Глубоко впечатывая толстые подошвы ботинок в скользкую и жирную грязь тропического острова, он подошел к раненому врагу, нависая красной скалой.

Тяжеленные, грешащие ленью капли срывались с пелерины на его плечах, с краев сверкающего шлема, с вытянутой руки с пистолетом. По краю зеркальной маски, нацеленной на лежащего корпобеза, прозмеилось отражение далекой молнии над морем.

– Энквист, – задумчиво распорядился Витторио на канале «горностаев». Он видел, как гаснут маяки морпехов из второй группы, и надеялся, что хоть кто-то из них уцелеет, отойдя в джунгли, чтобы при поддержке вернувшегося тримарана помочь вожаку нанести ответный удар. – Забирай своих раненых, готовьтесь к обороне внутри…