Биоугроза

И причина тому была очевидна. Нас привели к этому чудовищному мутанту невредимыми, чтобы мы послужили в качестве пищи. Мы были живыми жертвами, возложенными к ногам этой уродливой, кошмарной матери. До сего времени они предлагали ей лишь объедки.

А она хотела большего.

Выпустив блестящие когти из кожистых ножен своих лап, тварь двинулась вперед. Это было какое-то скачкообразное, и при том скользящее движение. Казалось, будто в нем были задействованы все части тела. Пульсирующая биологическая масса.

Начисто обглоданная грудная клетка покатилась с груды в след за тварью. У ее ног, среди человеческих костей и конечностей извивалось ее потомство. Сотни безволосых, полупрозрачных визжащих тварей. Бесформенные, деформированные зародыши, они копошились среди трупов, словно личинки в свинине.

Возможно, это и побудило нас к действию.

Мать прыгнула вниз, ее когтистые, размером с лопаты лапы шлепнули по мокрым доскам. Губы растянулись в стороны от черных десен, извивающиеся языки облизнули частоколы зубов. Из глоток вырвался шипящий яростный рев, достойный товарного поезда. И она двинулась на нас, ее гигантские отвисшие соски болтались взад-вперед словно мешки с зерном.

Шон открыл огонь.

Необходимо было прикончить, уничтожить эту... дегенеративную, порочную и злую тварь.

Первый заряд картечи разбрызгал один из ее глаз, словно гнилую виноградину, следующий разорвал морду пополам. Мы со Спексом тоже начали палить. Пули попадали в шеи и когтистые лапы. Выбивали зубы и рассекали соски, расплескивая зловонное молоко.

- Бежим! - скомандовал Шон. - Вон туда! В ту трубу!

Из стены торчала небольшая соединительная труба. Диаметра которой хватало, чтобы ползти на четвереньках. Мы со Спексом бросились к ней, спотыкаясь, падая и поднимая друг друга из воды. Параллельно продолжали стрелять по другим крысам. Спекс скользнул в трубу.

Я повернулся назад и увидел, что Шон разрядил дробовик в мать-крысу, а затем выдернул чеку на своей фосфорной гранате. Он бросил ее прямо в тварь и нырнул в воду. Последовала ослепительная вспышка белого света, пламя поглотило гигантскую крысу и распространилось по воде и по торчащим сваям. Остальные крысы бросились врассыпную.

Шон вынырнул через несколько футов, с криком:

- В трубу! Быстрей! Быстрей!

Вокруг стоял ужасный, тошнотворный смрад горелого мяса и шерсти. Визжащая, мяукающая мать и ее орды жарились заживо.

Я пополз по трубе на четвереньках так быстро, как только мог. За спиной раздавались проклятия Шона. Спекс был далеко впереди нас. Я видел качающийся свет его фонарика. Сзади доносился рев матери-крысы и пронзительный, яростный визг и писк ее стаи. Я понимал, что у нас никогда бы не получилось. Нас сожрали бы заживо в этой узкой, клаустрофобной трубе. Но, в конце концов, она вывела нас в основную дренажную магистраль. Должно быть, это было что-то вроде водослива.

Когда я выбрался наружу, меня поджидал Спекс. Его вымазанное в грязи лицо было напряжено, глаза выпучены. Шон вылез следом за мной и повел нас по воде к лестнице. Он поднялся первым и открыл крышку люка. Я сомневаюсь, что у меня хватило бы сил справиться с этим. Затем поднялся Спекс. После - я, оставив позади этот подземный ад.

Шон с лязгом захлопнул крышку люка.

Мы сидели на тротуаре, под ярким солнечным светом, и вокруг нас не было ничего кроме ржавеющих на пустой улице автомобилей.

Шон тяжело дышал. В своей каске, грязный и потный, он походил на горняка, только что поднявшегося из шахты. Он заметил, что мы смотрим на него, и усмехнулся себе под нос.

- Черт возьми, - сказал он. - Я потерял голову Трога.

12

Шон был психом.

В этом можно было не сомневаться. Наше приключение в канализации вымотало меня под чистую. Меня трясло, я обливался потом, а желудок мучили спазмы. С одной стороны, мне хотелось кричать, а с другой - хохотать без остановки. Но я не собирался сдаваться.

- Поверить не могу, что мы видели такое, - сказал я спустя некоторое время. Я затянулся несвежей сигаретой, держа ее обеими руками, чтобы не уронить.

- О, и все же мы видели, братан, - произнес Шон, хлопая меня по плечу.  - Все это безумное дерьмо там внизу. Тварей, подхвативших хорошую дозу радиации, а затем уползших туда размножаться. Там внизу есть такое дерьмо, которое никогда не видело дневного света, и мы должны радоваться этому.

Спекс ничего не сказал. Он просто смотрел на нас, глаза у него были остекленевшими и неподвижными. В основном, он смотрел на Шона. Фактически, не отводил взгляд. Наконец, Шон сказал:

- Какие проблемы, сученыш?

Спекс был зол. Я видел это.

- Мы могли погибнуть там внизу, охотясь за твоими гребаными Трогами! - взорвался он. - Ты - гребаный маньяк! Скажу больше. Ты - эгоистичный, безрассудный маньяк, которому срать на других! Пошел ты на хрен со своими Трогами! Слышал меня? Вы оба пошли на хрен!

В какой-то момент он вскочил и просто пошел по улице. Мы последовали за ним, и я постепенно его успокоил. Шон, конечно же, не переставал смеяться, чем только ухудшал ситуацию.