Биржевой дьявол

Я проследил за взглядом Рикарду и увидел невысокого толстячка лет сорока, который смеялся, разговаривая с кем-то по телефону.

– Да. С ним я уже познакомился. Кажется, Педру – не помню фамилию.

– Точно. Педру Хаттори. Японско-бразильских кровей. Он мой ведущий трейдер. Заработок за прошлый год составил цифру с семью нулями.

На секунду я задумался, считая про себя эти нули. Семь нулей, господи! Это же минимум десять миллионов фунтов. Или долларов, или еще чего-то. Я и не мог представить, чтобы человек действительно столько получал.

Рикарду заметил мое удивление и рассмеялся:

– А сколько зарабатываете вы?

– Четырнадцать тысяч семьсот пятьдесят фунтов в год, – сказал я. – Плюс лондонская надбавка.

– Если мы возьмем вас, то будем платить тридцать тысяч сразу, без испытательного срока. Будете приносить прибыль – получите премиальные. Сколько – зависит целиком и полностью от вас. Что скажете?

– Хм... Прекрасно.

– Вот и хорошо. А теперь расскажите о себе. Почему вы хотите работать у нас?

Я запустил заранее подготовленную бодягу.

– Меня всегда привлекали финансовые рынки.

Он жестом остановил меня.

– Секунду, Ник. Последние шесть лет вы посвятили изучению русского языка. Если бы вы действительно считали, что финансовые рынки так интересны, то уже работали бы в каком-нибудь банке, верно? И этот наш разговор не состоялся бы.

Он смотрел мне прямо в глаза, спокойно выжидая, когда мне надоест валять дурака. Я вспомнил, как Джейми сказал мне: "Говори что угодно, но не вешай Рикарду лапшу на уши. Ему нужно знать наверняка, кто ты и чего хочешь. Только тогда он примет решение".

Что ж, в конце концов благодаря Джейми я и получил это интервью. Будем играть по его правилам.

– После Оксфорда я и не думал, что когда-нибудь соберусь работать в банке, – сказал я. – Костюмы, мобильники, смехотворные зарплаты, жадность...

Рикарду вскинул брови.

– И что же изменилось?

– Мне нужны деньги.

– Зачем?

– Да они ведь нужны всем, разве не так?

– Некоторым – больше, чем другим.

Я умолк. До какой степени мне нужно раскрываться перед этим человеком? Я снова вспомнил о совете, данном мне Джейми.

– Мне они нужны больше, чем другим, – сказал я. – У меня ипотечная ссуда, которую я не в состоянии выплачивать, а моя временная работа заканчивается в конце семестра.

– И когда же это?

– В пятницу.

– Понятно. А если продлить договор?

– Непростая задача. Количество мест, выделяемых для преподавателей русского, тает, а таких, как я, с каждым днем все больше. К тому же у многих подготовка посерьезнее. Так что от меня мало что зависит.

– Значит, вы голодны. Это мне нравится. И насколько вы голодны?

– То есть?

– То есть, если бы у вас была пристойная работа и пристойная зарплата, позволяющая вам выплачивать вашу ипотеку, были бы вы счастливы?

– Нет, – сказал я. – Если уж я пойду на это, то для того, чтобы заработать кучу денег.

– И что вы станете делать, когда добьетесь своего?

– Брошу все. Буду читать книжки.

Брови снова взлетели вверх.

– А разве сейчас вы не этим занимаетесь?

Я вздохнул:

– Нет. Сейчас я занимаюсь тем, что шлепаю на компьютере тонны аналитического материала, преподаю, готовлюсь к лекциям и семинарам, занимаюсь администрированием. В основном администрированием. А заработок от всей этой суеты не позволяет даже оплачивать квартиру, в которой я живу. Это мышеловка. Работая здесь, я смог бы вырваться из нее.

Рикарду слушал очень внимательно, не отрывая взгляда ни на секунду. У меня возникло такое чувство, словно я был для него самым важным человеком в мире. Глупо, конечно, но мне это польстило всерьез.

– Понятно, – сказал он. – А почему вы думаете, что справитесь? Безусловно, в академическом мире вы проявили себя более чем хорошо. Первый в своем выпуске по философии, политологии и экономике. Затем – степень магистра по экономике развития. Прекрасные рекомендации от декана факультета русистики. Но это все же не совсем наш профиль.

– Я справлюсь. – На секунду я задумался, пытаясь облечь в слова то, в чем с неохотой признавался самому себе, не говоря уж о других. Но я знал одно: если я хочу получить эту работу, то должен убедить Рикарду. – Я люблю русскую литературу. Люблю читать ее, люблю ее преподавать. Но с тех пор как мои сверстники закончили Оксфорд, они уже успели сколотить себе кругленькие состояния, работая в Сити. Они не умнее меня. И никто из них не родился бизнесменом. Наверное, я хочу доказать себе, что могу добиться того же. Я умею работать, быстро учусь. Я разберусь, что к чему.

– Вы трудоголик? – поинтересовался он.

Я улыбнулся:

– Лентяй.

Рикарду ухмыльнулся:

– Джейми сказал, что вы самый умный человек из всех, кого он знает. А его оценкам я доверяю.

Он ждал моей реакции. И не дождался. У меня, к счастью, хватило ума промолчать. Молодчина Джейми, подумал я. Он всегда был склонен к преувеличениям, но сейчас обижаться грех.