Битва дипломатов, или Вена, 1814

Талейран узнал о тайне Каслри от саксонского представителя, только что приехавшего в Вену из Лондона и встречавшегося с принцем-регентом, разделявшим взгляды французского министра. Информацию подтверждали и другие источники. Такие же сведения поступили от одного из министров Людовика в Париже, беседовавшего с британским послом во Франции герцогом Веллингтоном. Получалось, что Каслри в любой момент могли отозвать из Вены за неподчинение.

Пока Талейран раздумывал над тем, как использовать полученную информацию для «перевоспитания» Каслри, сам лорд активно вел переговоры с прусскими дипломатами, с тем чтобы отвадить их короля от русского царя.

Но вся его кропотливая работа пошла насмарку за обедом двух государей в личных апартаментах царя Александра во дворце Хофбург в начале ноября. Монархи мирно беседовали, пока Александр не перевел разговор на внешнюю политику, напомнив союзнику об исключительной важности возрождения Польского королевства. Поклявшись, что он ни на йоту не отступит от своей позиции, царь выразил сожаление, разочарование и возмущение по поводу того, что его «лучший друг» строит против него козни.

Удивленный король запротестовал и заверил русского государя в своей полнейшей невиновности. Он несколько раз сказал, что поддерживал и поддерживает царя по всем вопросам, в том числе и в отношении Польши. Монархи еще раз дали друг другу клятву в верности и вечной дружбе.

— Но этого недостаточно, — заявил вдруг царь. — Меня должны поддерживать и ваши посланники.

— Они всегда поддержат то, что поддерживаю я, — ответил прусский король.

Тогда пригласили к столу канцлера Гарденберга. Умудренный и почтенный государственный муж, знавший, как вести себя в подобных ситуациях, тем не менее чувствовал себя неуютно. Царь обрушил на него град фактов и вопросов. Пруссия и Россия достигли полного и взаимного согласия относительно Польши. «Следуете вы или не следуете указаниям вашего короля?» — требовал ответа царь. Прусский монарх не вмешивался.

Гарденберг попытался апеллировать к необходимости добиваться международного консенсуса по проблеме Польши, и тогда царь твердо заявил:

— Это аргументы месье Меттерниха.

Затем Александр без всяких на то оснований сообщил, будто Меттерних собирается предать Пруссию. Гарденберг усомнился в этом. Меттерних непредсказуем, но это уж слишком. Канцлеру было известно о вражде между Меттернихом и царем, и он предполагал, что Александр мог пойти на любые уловки, чтобы получить свое.

Но кто давал царю право так третировать министра другого монарха? По свидетельству Генца, прусский канцлер был настолько шокирован несносным обхождением Александра, что друзья опасались за его здоровье. Британские и австрийские дипломаты, прослышав об инциденте, думали, что Гарденберг в знак протеста подаст в отставку.

Гарденберг получил указания прекратить «шашни» с Британией и Австрией. Отныне он обязан проводить политику, соответствующую директивам короля, а не своим собственным убеждениям и предпочтениям, — такая политика угрожает безопасности его страны и стабильности на всем континенте.

Выволочка, устроенная царем, возмутила Гарденберга, назвавшего впоследствии Александра «необычайно каверзной, вероломной и деспотичной личностью, бесконечно более опасной, чем Бонапарт». Он не знал, как ему поступать дальше. Гарденберг пометил в дневнике: «Россия, поддерживаемая королем (Пруссии), не права по всем пунктам. Но что делать?»

Меттерних, прознав об обвинениях Александра, сразу же написал Гарденбергу, отвергая поклеп: «Я не только отрицаю сам факт, но готов утверждать обратное в присутствии самого царя».

Инцидент с царем непосредственно затрагивал и интересы Каслри. Лорд несколько месяцев пытался создать вместе с Гарденбергом некий союз, оба они фактически действовали вразрез с официальной политикой своих правительств, и их партнерство сорвалось. Монархи России и Пруссии стали еще дружнее.

7 ноября Гарденберг формально и безо всякого энтузиазма информировал коллег о том, что Пруссия выступает в поддержку России. Каслри, прочитав сообщение, тяжело вздохнул: «Если не образумить императора России, то мир, давшийся столь дорогой ценой, будет недолгим».

Глава 15

ГЕНЕРАЛ-ИСКУСИТЕЛЬ

Победоносная колесница конгресса увязла в грязи.

Барон Франц фон Гёртнер.

Из письма графу Эрбаху от 16 мая 1815 года, перехваченного полицией

Наполеон, заброшенный на остров в семи милях от берега Северной Италии, пытался приспособиться к новой роли императора Эльбы. Уже на второй день он понял, что «жилье» в городской ратуше ему не подходит. Голоса и звуки гитар на центральной площади доносились в окно до глубокой ночи. Горожане маленького Портоферрайо производили слишком много шума.