Битва дипломатов, или Вена, 1814

Единственный конфуз приключился, когда официант герра Янна, держа в руках серебряный поднос с банкнотой, подошел к королю Баварии Максимилиану I Иосифу. Король был человек нескупой и сразу же сунул руку в карман. Обшарив все карманы, он понял, что денег при нем нет. Официант продолжал стоять, нетерпеливо бренча монетами на серебряном подносе. Король внимательно посмотрел на одного из своих придворных — графа Карла Рехберга, но тот ничего не видел: он увлекся беседой с Вильгельмом фон Гумбольдтом о своей книге — двухтомнике «Народы России». Еще один долгий взгляд через стол — граф по-прежнему не реагировал. Король испытывал такие муки, что, по описанию Ла Гард-Шамбона, был готов закричать: «Три дуката! Три дуката! Три дуката за королевство!»

Выручил Максимилиана русский царь, положив на поднос требуемое пожертвование. «Из официанта получился бы неплохой сборщик налогов», — сказал кто-то громко. Все с облегчением расхохотались. Засмеялся и смущенный баварский король. Адмирал Смит тоже имел все основания для того, чтобы быть в хорошем настроении. Филантропическая акция принесла несколько тысяч дукатов на борьбу с рабством.

Глава 20

КОРОЛЬ ПРЕДМЕСТИЙ

Слишком напуганы, чтобы воевать, слишком глупы, чтобы договариваться.

Талейран о поведении великих держав на Венском конгрессе

Год заканчивался, а конгресс, как выразился кардинал Консальви, делал один шаг вперед и два шага назад. Проблема Саксонии совсем зашла в тупик. Талейран мертвой хваткой держался за принципы международного права и справедливости, Меттерних предпочитал компромиссы и сделки.

Меттерних считал, что Гарденберг повел себя недостойно, показав конфиденциальные письма русскому царю. Тем не менее австриец не прекращал поиска вариантов, как довести население Пруссии до обещанных десяти миллионов человек без оккупации всей Саксонии. Такие возможности, полагал князь, есть, надо лишь заинтересовать пруссаков.

Из всех вариантов Меттерниху нравился один: прирастить население Пруссии до обещанных десяти миллионов «душ» (эту единицу измерения конгресс принял как основную для перекраивания географических карт) можно за счет территорий по Рейну. Князь добавил еще пятьсот тысяч душ для ускорения сделки. Пруссия проявила интерес. Но некоторые данные о численности населения отдельных территорий, приведенные в перечне, показались ей завышенными. Кроме того, Гарденберг, зная переменчивую натуру Меттерниха, просто-напросто не доверял ему.

Неделями дипломаты жонглировали цифрами, и, естественно, статистические выкладки одной стороны отвергались другой. Даже исходя из лучших побуждений трудно было произвести точные расчеты из-за людских потерь и миграции населения в годы войны. И Меттерних выступил с предложением: почему бы не создать оценочную комиссию, которая и занялась бы арифметикой, подготовив согласованные данные о населении по каждой территории?

Лорд Каслри согласился с Меттернихом и на исходе декабря пришел во дворец Кауница обсудить идею австрийского министра с Талейраном. Поддержка французского главного дипломата была крайне важна. Хотя Талейран и не входил в узкий круг переговорщиков, его твердая позиция в отношении Саксонии завоевала ему популярность среди делегатов малых государств, признавших в нем своего лидера. К счастью, Талейран с ходу не отверг предложение Меттерниха. Напротив, он приветствовал идею, выставив, правда, одно условие: комиссия в лабиринте цифр не должна растерять принципы.

Талейран сделал и ряд замечаний. Комиссии с самого начала надо признать права короля Саксонии. Ей следует, кроме того, при расчете населения территорий учесть и другие факторы, а не только «количество голов». Нельзя ставить на одну доску «крестьян без капитала, земли или ремесла» и относительно обеспеченных жителей Рейна и других регионов Германии. И самое главное: надо бы им троим, ему, Каслри и Меттерниху, заключить соглашение в поддержку Саксонии.

— Соглашение? — спросил, опешив, лорд Каслри. — Вы предлагаете альянс?

— Соглашение можно заключить и без альянса, — ответил Талейран. — Но его можно назвать и альянсом, если вы того хотите. С моей стороны возражений не будет.

— Но альянс предполагает войну или может привести к войне, а мы должны делать все для того, чтобы не допустить войны, — сказал Каслри, помня о наставлениях из Лондона.

— Я с вами полностью согласен, — заметил Талейран. — Мы должны делать все, только не жертвовать честью, справедливостью и будущим Европы.

— Война у нас непопулярна, — продолжал Каслри.

— Она станет популярной, если будет вестись во имя великой цели — истинно европейской.

Примечательно, что Каслри не отклонил сразу же предложение Талейрана о британо-франко-австрийском альянсе. Он даже не слишком удивился. Устав от бесконечных раздоров, лорд Каслри и сам думал над тем, как наладить сотрудничество с Францией.