Битва гигантов. Ротшильды, Рокфеллеры и Нобели

Вопрос о развитии российской экономики обсуждается как внутри страны, так и за ее пределами. Правительство расширяет сеть железных дорог, налаживает торговые связи с заграницей. Население России составляет 130 млн человек. Из них от полутора до трех миллионов заняты в промышленности. Сельское хозяйство сугубо примитивное, крестьян давят налогами и пошлинами, стране неотступно угрожает голод. Займы можно получить только под ростовщичий процент, и дворянство лишается земли и другого имущества. Самые лучшие условия труда на машиностроительных заводах. В Санкт-Петербурге и окрестностях, а также в Польше (после Венского конгресса 1814–1815 гг. значительная ее часть отошла к России) введены условия, приближающиеся к европейским: рабочий день для взрослых равен 11,5 часам, детей до 12 лет брать на работу запрещено. Повышается уровень грамотности, а с ним и жалованье. По мнению академика Максима Ковалевского, государство тормозит прогресс как управлением с помощью полицейской силы, так и принятием зачастую ошибочных законов. Народ привык ждать, что власть сама все для него устроит или будет мешать его начинаниям. Для создания любого союза требовалось разрешение, на участие в съезде или заседании требовался мандат.

Рабочие начали борьбу за свои права в 1896 г., с забастовки 30 тысяч петербургских текстильщиков. Спустя два года была образована социал-демократическая партия – и полиция произвела тысячи арестов. Рабочие и студенты собираются в тайные общества, знакомятся с методами совместной борьбы. Раздаются новые голоса, призывающие идти другим путем. Русский марксист Туган-Барановский подталкивает в сторону социализма: коль скоро национальная промышленность потерпела крах, мелкий крестьянин разорился и народ обращен в пролетариев, назрело Великое Обновление – экономическое и политическое.

«Товарищество братьев Нобель» обеспечивает себе тылы

На рубеже веков российские промышленники добывали более половины сырой нефти в мире, однако непоследовательная торговая политика властей была чревата тем, что русских производителей и их иностранных покупщиков могли вытеснить с рынка американцы. Маркус Сэмюэл пришел к выводу, что необходимо обзаводиться собственными промыслами, искать нефтяные месторождения, которые бы он контролировал сам. В 1897 г. они с братом основывают «Шелл транспорт энд трейдинг компани». Двумя годами раньше недавно образованная компания «Ройял датч» переманила к себе из банка голландца Генри Детердинга, человека невысокого роста, но с неотразимым обаянием. И вот нефтяные компании уже достигли далекой Индии, проникли во влажные джунгли Суматры и Борнео. Теперь Детердинг хотел добиться соглашения между разными фирмами, которое позволило бы избежать ценовой войны. А еще он хотел добиться слияния «Ройял датч» и «Шелл».

Когда Маркус Сэмюэл в конце концов отказался от предложения объединиться со «Стандард ойл», Детердинг выдвинул ему ультиматум. На сей раз Маркус Сэмюэл уступил и согласился на роль второго начальника в новообразованной компании «Ройял датч-Шелл». Более известная как «Бритиш датч» и в 1903 г. переименованная в «Эйшиэтик петролеум компани», она во главе с Детердингом отвоевала себе почетное место среди игроков на переменчивом нефтяном рынке. С 1907 г. компания стала называться «Ройял датч-Шелл груп», а ее главная контора перебралась в Лондон. Тем не менее противостояние со «Стандард ойл» продолжалось. Руководство «Ройял датч-Шелл груп» поняло, что американцам надо бросить вызов в самих Соединенных Штатах, и приступило к бурению скважин в Калифорнии.

Лишь теперь непримиримые конкуренты вступают в переговоры друг с другом и начинают распределять сферы влияния. В 1897 г. в Петербург по приглашению Ханса Ольсена приезжает Жюль Арон, глава коммерческого отдела влиятельного банковского клана Ротшильдов. Ольсен осознал необходимость наладить добрые отношения и с Ротшильдами, и со «Стандард ойл» (английский филиал которой вместо заболевшего Либби теперь возглавлял Джеймс Макдональд). Сотрудничество пошло отлично – во всяком случае, по свидетельству самого Ханса, который хорошо разбирался в людях и был наделен талантом переговорщика.

Мине Нобель, дочери Людвига и Эдлы, пришлось дожидаться Ханса Ольсена не один год. Когда они после свадебного путешествия вернулись в Санкт-Петербург, то как раз успели к ежегодному заседанию дирекции. Оно созывалось в конце июня, перед традиционным общим собранием – раньше было нельзя, так как полагалось свести воедино все промежуточные показатели и сравнить их с результатами прошлого года. Ханс Ольсен теперь заведовал не только иностранным отделом, но и сбытом нефти на российском рынке, под его началом был также отдел мазута и смазочных масел. Постепенно к Хансу перешли все обязанности Михаила Белямина, который, однако, оставался председателем правления.