Битва империй. Англия против России

Отказавшись под воздействием Великобритании от своей традиционной «изоляционистской» геополитики, США после окончания второй мировой войны остались в Европе, чтобы господствовать в ней. И этот континент вошел в «зону безопасности» США. В этом был определенный роасчет британских правящих кругов. Они были заинтересованы в том, чтобы Германия потерпела полный крах и никогда не могла восстановить свое первенство в Европе. Только американцы своей мощью могли противостоять в Европе Германии, Франции, а главное — сталинской России.

Подмечено, что многие американские политики сохраняют самую тесную связь с европейскими элитами. Более того, сегодня внешнюю политику США направляют не потомки давних переселенцев, казалось бы имеющие большее основание влиять на дипломатию, а недавние выходцы из Европы. Тот же Бжезинский, помощник президента США по национальной безопасности Дж. Картера родился во Львове, на Западной Украины. Олбрайт, госсекретарь США при демократе Клинтоне — уроженка Польши. Профессор Ричард Пайпс, советник по русскому вопросу республиканца Р. Рейгана — выходец из Польши. Среди вдохновляющих нынешнюю политику Америки эмигранты из многих стран Европы, «обиженных» на Россию за способность ее противостоять организуемому англичанами натиску с Запада в течение всего XX века. Беглецы из Европы сегодня используют Америку как орудие в удовлетворении своих мстительных националистических чувств по отношению к России. Потому книга Бжезинского пронизана ненавистью к России. В нарисованном автором грядущем мире это единственная страна, которой предложено распасться. Ей предстоит устроиться «по принципу свободной конфедерации, в которую вошли бы Европейская часть России, Сибирская республика и Дальневосточная республика». И название придумано для России пренебражительно-презрительное — «черная дыра».

Европейские политики не могут простить России самого факта ее существования, не СССР. Колониализм до сих пор продолжала бы свое существование, быть может, в тех концлагерных формах, которые появились в первой половине XX века, которые Гитлер пытался перенести в Россию. Америка, Китай, Япония послушно исполняли отведенные им роли. Благодаря России Европа сегодня не центр мира. Она вынуждена быть на вторых ролях, холопствовать перед Америкой, подстраиваться под ее проекты, со страхом ожидать возвышения других мировых центров, которые отрежут ее от ресурсов. Как же европейским лидерам, осознавая это, не ненавидеть Россию, не чувствовать по отношению к ней самую жгучую обиду?

Мечта об «окончательном решении российского вопроса» просыпаются в Европе всякий раз, когда она чувствует себя достаточно сильной. И сегодня, когда Россия слабая и уязвимая, они натравливают на нас американцев, как когда-то натравили немцев. На Западе в который раз принимаются членить Россию, поддавшись илюзиям. Жертвой подобного обмана зрения в свое время поочередно стали поляки, шведы, французы, немцы и японцы. Все эти страны получили урок, убедились, что. Россия — это страшное, гиблое место. Любая страна, которая ввяжется в российскую историю и влезет в нее с оружием в руках, не только получит по зубам, но и вся ее собственная история с этого момента пойдет наперекосяк, и она может с огромным трудом оправиться. Бисмарк предупреждал об этом немцев — не помогло. Теперь пришла очередь американцев?

Святее папы римского выглядят беглецы из Европы, а потому британские концепции высказываются ими более заостренно, а политика по лондонским рецептам, проводимая ими, оказывается более жесткой. США сегодня стали жертвой предубеждений против России политиков-эмигрантов из послевоенной Европы, помноженные на извращенные представления о роли «островной» цивилизации в мировой истории.

Но нужно отдать должное коренным американцам. Их настрой — это не настрой ее пробританской элиты. Коренные американцы, как признается Бжезинский в своей книге, отнюдь не сочувствуют нынешней американской великодержавности.

«После окончания холодной войны статус Соединенных Штатов как единственной глобальной силы не вызвал широкого торжества общественности, а скорее выявил тенденцию к более ограниченному толкованию американских задач за рубежом. Опросы общественного мнения, проведенные в 1995 и 1996 годах, свидетельствовали о том, что в целом общественность предпочитает скорее «разделить» глобальную власть с другими, чем использовать ее монопольно».

Далее Бжезинский с неудовольствием описывает миролюбивые настроения истинных американцев: