Битва после войны

Позиция ЦП СЕПГ была решительно поддержана Советской военной администрацией в Германии. На заседании Контрольного Совета Маршал Советского Союза В. Д. Соколовский заявил, что создание Бизонии является грубейшим нарушением Потсдамских соглашений о сохранении единства Германии и о реконструкции ее политической жизни на демократических основах. Он предупредил английское и американское командования о том, что проводимая ими политика раскола Германии чревата серьезными последствиями, тай как она разрушает контрольный механизм в Германии и означает полный отход от принятых на себя Великобританией и США международных обязательств в отношении Германии. Однако представители западных держав в Контрольном Совете оставались глухими к мнению Советского Союза и его требованиям, которые полностью поддерживались немецким населением советской оккупационной зоны, а также многими жителями западных зон.

В Тюрингии после срыва Лондонской конференции блок партий возглавил широкое движение населения за единство Германии и справедливый мир. Повсюду проходили массовые митинги и сбор подписей под требованием единства Германии. На чрезвычайном заседании ландтага в Народный конгресс были избраны восемь депутатов, а на состоявшемся в Йене Народном конгрессе Тюрингии избрана его постоянная комиссия из представителей от партий, профсоюзов, женской организации и от организаций Свободной немецкой молодежи.

Обо всех этих событиях постоянно информировали премьер-министр Вернер Эгерат и министр внутренних дел Тюрингии Вилли Гебгардт. При этом, разумеется, мы всегда обсуждали и различные вопросы строительства антифашистско-демократического порядка в земле.

Должен сообщить, что работа, проведенная организациями СЕПГ по преодолению националистических и антисоветских настроений среди отдельных функционеров партии и усиление воспитательной работы среди населения в духе дружбы и взаимопонимания между немецким и советским народами обусловили укрепление доверия между представителями немецкого населения, особенно интеллигенции, и представителями УСВАТ. Вот только один факт подобного взаимного абсолютного доверия.

В одном из городов Тюрингии находился завод, принадлежавший советскому акционерному обществу, в продукции которого очень нуждалось народное хозяйство СССР. На этом предприятии работали и немецкие и советские специалисты, совместными усилиями которых началось производство первых советских телевизоров. Когда встал вопрос о том, чтобы немецкие специалисты поехали в Советский Союз, сам директор этого предприятия сначала отказался от поездки в Ленинград, мотивируя свой отказ тем, что, дескать, советский директор предприятия САО (нет надобности называть его имя) не доверяет ему, а без доверия он работать нигде не может.

Узнав об этом, я немедленно приехал на завод, чтобы выяснить, почему директор, являвшийся светлой головой всего предприятия, отказывается.

В беседе с директором я выяснил, что он считает проявлением недоверия к себе то, что, когда он попросил советского директора обеспечить ему и жене пропуск в западную зону, чтобы посетить мать, от которой он может унаследовать бакалейный магазин, ему было отказано.

Я вспомнил об этом деле и объяснил директору, что мною не был выдан для него пропуск в американскую оккупационную зону лишь потому, что по существовавшему тогда порядку на пропуска в западные зоны имели право только работающие, а его жена не работала. Но если он считает, что этот факт является проявлением к нему недоверия, то в доказательство его ошибочного представления о нашем к нему отношении абсолютного доверия он может в любой день поехать, чтобы навестить свою мать, в американскую зону оккупации и решить все свои наследственные дела.

Мой собеседник заметно разволновался и попросился выйти на несколько минут. Было понятно, что об этом моем предложении он хотел поставить в известность свою жену. И в самом деле, через минут пять он снова явился в кабинет директора, где проходила наша беседа, и возбужденно спросил:

— А могу я взять с собой жену и детей, ведь моя мать так соскучилась по своим внукам…

— А почему нет? — ответил я. — Забирайте и их с собой!

Он снова побежал в другую комнату, и вскоре вернулся, чтобы выяснить еще важный для него вопрос:

— А я могу поехать на собственной машине, дадите мне пропуск и для моего шофера? — поинтересовался он.

— Дорогой директор, — возразил я, — можете брать с собой кого хотите, если это поможет вам как можно скорее повидаться со своей матерью, а ей — повидаться с внуками.

— А как получить мне пропуск? — поинтересовался он.

— Завтра вам пропуск будет вручен советским директором, который утром будет у меня.

Он благодарил меня, но с видимым недоверием.