Кожу для изготовления панциря брали максимально жесткую и толстую — преимущественно использовали кожу буйвола. Затем путем вываривания в масле коже придавалась дополнительная жесткость. Кираса из кожи весила более 4 килограммов, а полный доспех дотягивал до 15 килограммов. Чтобы придать кожаным доспехам водоотталкивающие свойства, татарские оружейники часто покрывали их изготовленным из живицы лаком. Несмотря на легкость и несложную технологию изготовления, такой тип доспехов имел ряд существенных недостатков. И, безусловно, главный из них — то, что такая броня легко пробивалась стрелами из лука или арбалета на дистанциях от двадцати до ста метров (в зависимости от конструкции стрелкового оружия и числа слоев кожи). Тем более пробивался кожаный панцирь сильным ударом копья и вовсе не защищал от оружия ударно–дробящего действия, хотя и выдерживал удары легких мечей и кинжалов.
Более эффективной в сравнении с кожаными доспехами была пластинчатая броня, или, как ее еще называют, ламеллярный доспех. Это название, используемое современными исследователями, происходит от латинского слова «lamella» («пластинка») и является общим названием доспехов, состоящих из сплетенных между собой с помощью шнура пластин. Наиболее известным примером ламеллярия может служить классический доспех японского самурая.
В армии Золотой Орды пластинчатый доспех обычно выполнялся в форме жилета, надеваемого поверх кольчуги, или халата длиной по колено с разрезами спереди и сзади, а также с рукавами до локтей. Как правило, его использование сочеталось с применением наручей и поножей. До нас дошло подробное описание доспехов татарских воинов, которое оставил один из европейских путешественников. Согласно описанию, доспехи состояли из тонких металлических пластин шириной в палец и длиной в ладонь. Каждая из таких пластин имела восемь отверстий. Пластины соединялись между собой с помощью кожаных шнурков, образуя панцирь. Также сохранились до нашего времени рисунки татарских воинов, вошедшие в написанную в 1306 году «Мировую историю» персидского ученого и государственного деятеля XIII–XIV столетий Рашида ад–Дина. И хотя необходимо отметить, что рисунки средневекового персидского исследователя могут содержать неточности, общий вид татарского кавалериста они позволяют установить. На них изображены воины, одетые в длинные, доходящие практически до колен доспехи. У некоторых из–под пластинчатых или кольчужных доспехов видно одежду. Рисунки дают понять, что панцирь оставался сплошным спереди лишь до пояса, ниже же имел разрезы, с тем чтобы снаряженный такими доспехами воин мог удобно сидеть в седле. Рукава панциря были широкие и короткие, как и рукава верхней татарской одежды. Рисунки в работе Рашида ад–Дина подробно передают форму металлических шлемов, которые применялись ордынцами. Как правило, это высокие остроконечные шлемы, верхушки которых загнуты несколько назад, а сзади шею воина прикрывает выполненный из металлических пластин капюшон.
Многие исследователи склоняются к мысли о том, что, по крайней мере, тяжелая конница армии Золотой Орды использовала доспехи для защиты лошадей. Тот же Иоанн де Плано Карпини так описывает татарский конный доспех: «Он состоял из нескольких частей. Одна часть на одном боку лошади, и вторая — на втором, и они соединены между собой от хвоста к голове лошади и прицеплены к седлу, а впереди седла — по бокам, а также на шее. Еще одна часть закрывает верхнюю часть крупа, соединяясь с двумя боковыми, и в ней есть отверстие, сквозь которое проходит хвост; грудь лошади закрывает четвертая часть. Все перечисленные части свисают вниз до колен или бабок коня. На лоб наложена металлическая пластина, которая соединяется с боковыми пластинами по обе стороны шеи».
Не менее важным, чем описание вооружения и защитных доспехов армии Золотой Орды, является, по мнению автора, понимание тактики боя, которая применялась татарами, в том числе и в битве при Синих Водах. Следует заметить, что многие историографы (как прошлых лет, так и современники) иногда ошибочно считали, что все достижения армии Монгольской империи, а позже Золотой Орды связаны исключительно с численным превосходством над противником, которое татары имели на полях сражений. Однако, если проанализировать новейшие исследования этого вопроса, вывод может быть сделан совсем не в пользу такой версии. Наоборот, очень часто татарское войско не имело численного преимущества над врагом и только благодаря своей мобильности и умелому командованию его тактическими подразделениями могло заставить врага считать, что ордынцы в действительности превосходят его по численности. О таком положении дел может свидетельствовать хотя бы тот факт, что даже во времена Чингисхана (то есть во время своего наибольшего расцвета) армия Монгольской империи едва насчитывала четверть от количества воинов своего главного противника — армии китайской империи Цзинь.